68 дней - стр. 10

   В самый разгар праздника Катя довольно громко произнесла: "Да пошёл ты!", оттолкнув Лёху, попытавшегося незаметно погладить Катину спортивную задницу. Ухажёр сконфузился и забился в угол, угрюмо поглядывая на гостей. Скорее всего, Витька твёрдо пообещал брату (в обмен на гостеприимство и щедрое угощение) благосклонность приглашённых девушек. Не получив желаемого, хозяин обиделся окончательно и даже не пытался скрыть этого, наоборот – всячески демонстрировал потерю интереса к вломившейся в его дом толпе, дабы усовестить вероломных гостей.

   Но гости не устыдились, напротив – тут же забыли про обиженного и продолжили веселиться. Включили музыку, объявили танцы. Витька галантно поклонился и протянул руку Аллочке. Танцевать негде: почти всю комнату занял праздничный стол, потому танцующие пары толклись на крохотном пятачке, в символической прихожей и, в конце концов, вышли в подъезд – там и просторнее, и прохладнее – ощутимый сквозняк, разогнавшись по длинному коридору, приятно освежал разгорячённые тела.

   ***

   За столом Макс и Лина оказались соседями. Наверное, не случайно, потому что и Витька уселся рядом с Аллочкой. Остальные гости тоже распределились – кто на низеньком диване, кто на табуретках. Тесно, но места хватило всем. Началась обычная застольная суета – наполнялись бокалы, тарелки, кавалеры тщательно следили, чтобы у дам не пустовали рюмки, и про себя не забывали. Девочки наперебой предлагали приготовленные ими блюда. С каждым тостом голоса становились звонче, улыбки – шире, смех – громче.

   Лина будто плыла в тумане над всей этой сутолокой, для неё существовал только один голос, одно дыхание, один запах. Макс что-то рассказывал, о чём-то спрашивал, но девушка не понимала смысла слов, отвечала невпопад, говорила о чём-то, но значение имело только одно: он рядом, он так близко, что кожа чувствует тепло его тела, от которого кружится голова. Лина сначала украдкой, потом всё смелее смотрела на него, любовалась, запоминала. Чёрный кожаный пиджак надет на белую футболку с рисунком на груди. На левой руке массивные часы на белом металлическом браслете. Макс что-то рассказывал о себе, медленно отщипывая ягоды от виноградной грозди. Боже, какие красивые у него руки! Каждая черта, каждая линия достойна кисти художника, резца ваятеля. И всё это немыслимое великолепие хочет быть рядом с ней, с ней одной!

   Заткнись, Умная Лина, я отказываюсь тебя слушать!

   ***

– Потанцуем? – Макс поднялся.

– С удовольствием, – Лина вложила руку в тёплую ладонь, и обоих словно током ударило. Разум услужливо подсунул логичное объяснение: ну да, бывает, статическое электричество накапливается на синтетике особенно быстро, прикосновение вызывает разряд. Только как объяснить, почему этот разряд ударил не в пальцы, а глубоко внутрь, всколыхнув в солнечном сплетении волну тихого восторга?

   Не стали толкаться в комнате, вышли на лестничную площадку – дверь открыта, и музыку отлично слышно. Макс обнял за талию и мягко повёл в медленном танце. "Какой он высокий!" – думала Лина, положив руки на его плечи. Ей всегда нравились рослые парни, она предпочитала смотреть на мужчину снизу вверх.

   Руки Макса чувствуют тепло её тела – особенное тепло, оно струится по пальцам, будто живёт отдельной жизнью, робко знакомится с телом Макса, постепенно поднимаясь к плечам, растекаясь по груди. Терпкий дразнящий аромат незнакомых духов, смешавшийся с запахом её волос, тревожит и заставляет сердце биться чаще. Девушка двигается, послушная малейшему приказанию кончиков его пальцев, и это волнует Макса больше, сильнее, чем всё, что происходит вокруг. "Она моя", – эта мысль стучит в висках, однообразно, навязчиво. Откуда? Почему? Такая взрослая, красивая, независимая, но что-то в самой глубине глаз выдаёт тайну: она тоже знает это.