500 лет назад – 3.3, или Кавалер ордена - стр. 82
А вот психика… Несмотря на установленные близкие контакты (и с князем и другими рязанцами, и с псковичами, и с местными ливонцами, и – особенно – с Миланой), все же все это время уши его слышали не родную русскую речь, а языки 16 века, что современный русский, что немецкий. Глаза его видели декорации для съемок фильма о средневековье (правда, отдыхая на привычных картинах природы), и были эти декорации в основном мрачноватыми. Мозги напрягала и постоянная опасность от Ливонского ордена, и неизвестность, когда (по обычным для 16 века условиям) для уточнения сведений нельзя было позвонить или просто залезть в телефон, а надо было ждать гонца на лошади… День, другой… неделю… Потери хорошо знакомых (пусть и не ставших по-настоящему близкими) людей во время «черной полосы»… Чудинки эти, в конце концов… И, похоже, какая-то часть его так и не смогла смириться с этим и все еще ждала возврата к прежней жизни, хотя умом он вполне понимал, что этого уже не случится. Эти противоречия, видимо, копились, копились, и вот – оформились.
«Хорошо, что так – подумал Седов, припоминая вроде бы мелкие вспышки своего раздражения или плохое настроение в последнее время, по мелочам – а могло бы и в истерику вылиться, не дай бог, или в какой скандал…». Похоже, именно здесь и лежали корни его желания уединяться от людей в последнее время, вот этих прогулок по окрестностям… Если информационный голод его сразу был переключен с телевизора и интернета на живое общение и более подробное погружение в реалии 16 века, то с речью, отсутствием чтения и банальным недостатком ярких красок в окружающем мире он ничего сделать и не смог бы. И весенне разнотравье с листочками и первыми цветами стало сразу и ключевым моментом для понимания проблемы, и тем лечением, которое было теперь уже срочно нужно.
На обратном пути в замок, в таком же неспешном темпе, мозг, получивший нормально сформулированную проблему, заработал над ее решением на полную. Результатами этих размышлений стало подведение некоторых промежуточных итогов: если с новостями и вообще информацией в ближайшее время (да и все лето точно) проблем не будет, за разнообразие окружающей цветовой гаммы взялась природа (и у нее получится!), то с речью, корме него самого, никто ему помочь не сможет. И значит, надо начинать экспериментальный учебный класс. Светка, Петька и Янек-Ваня.
Собственно, именно на Ване (как его звали на скотном дворе все), как первом ученике, он и решил опробовать свои… методики преподавания, Светку рекомендовала Милана, с которой он планами все же делился (ночная кукушка, кто понимает), тем более, у девчонки уже было знание счета, чтения и письма – от самой травницы, а Петька… За несколько месяцев, проведенных с отрядом, он не только отъелся (и был теперь нормально одет, кстати), но и познакомился со всеми бойцами, получил основы знаний у каждого десятка (и кони, и бомбы, и пушки, и разведка – все ему нравилось), даже Петр иногда поручал ему задания, а главное – все же смог повзрослеть, пряча теперь свою неугомонность, когда это надо было. То ли время его пришло, то ли смерти знакомых бойцов так повлияли… В бои его, конечно, никто не брал, и в дозоры тоже, но вот среди тех мальчишек, что вместо гонцов у них были – был он однозначно главным, хоть и без какого-то, говоря словами из будущего, оформления. Лютой мечтой у этой группы была повязка с красным знаменем, как у бойцов, а пока они с гордостью носили просто белые.