500 лет назад – 3.3, или Кавалер ордена - стр. 84
Так что весть о том, что в Ревеле власть, похоже, уже переменилась, пришла воеводе одновременно с грамотой от князя Московского. Радостный от государевых похвал воевода как-то невзначай удивился, что быстро у рязанского князя вышло, но тут почитал другие наказы от государя и – задумался… Полковники, что при официальном чтении грамоты (втором, сперва, понятно, он сам все перечел, да не один раз) у него же сидели, выслушали заодно и от Дана доклад. Весть была добрая, но воевода сомневался:
–Значит, точно говоришь тебе этот… Пимен передал?
–Точно, воевода – уверенно и спокойно (что для него сложнее было) отвечал Дан – верное слово мне передали, что новая власть в Ревеле, и рязанский князь там нынче. А Пимен – побратим мой, и слова его верные.
Воевода и полковники не были псковичами, поэтому про Дана-то слышали, кто больше, кто меньше, а про его второго кормщика Пимена – уже нет, и оттого имелось у них некое недоверие… Но – кормщика отпустили (тот еще отпросился в Псков сбегать), и стали разбирать вторую часть грамоты, не хвалебную уже. Там как раз говорилось, чтоб восстанавливали крепость, чем на месте смогут, слали ему перечень, что есть и что иного нужно, а он на то добро даст. Орденцев пленных – всех отослать, как раньше говорено было, много получилось, но ничего, малых острогов на Онеге да на Ладоге полно, а вот еще одно дело…
Писал государь, чтобы воевода отправил один полк из своих, на свое же усмотрение, какой, да полусотню конницы при нем (но без пушек) по побережью, а до того – списался с князем Рязанским Иваном, потому как полк этот должен пойти по Ливонии хоть и сам, но в связке с людьми того князя. Припасы ему обеспечат они же, а надо будет полку – выжечь орденские усадьбы, где стрелами теми огненными, где так, а где можно – захватить, и для того в переговоры вступать им тоже можно, но бойцов своих при том беречь, и иметь в виду, что земли те отойдут не Москве, а князю тому, потому и людишек местных особо не трогать. Орденцев же, что живыми захвачены будут, отправлять в полон, как и тех, что в Нарве захвачены были. Сложное было дело, невиданное, и воевода с полковниками долго обсуждали, как это так выходит.
Тут снова пришлась к месту и карта от князя, и его же записка, с перечнем усадеб да замков орденских и числом бойцов при них, выходило – вполне возможно, и даже с условиями государевыми тоже. Но… непривычно было, пока кто-то не вспомнил, что было с самого начала этой всей истории, как князь тот со своими людьми в Ливонию заходил (а сам-то он и верно оказался князем Рязанским!), что говорил, да как вели себя люди его. Дело было, похоже… божеское, да про старца уже разные шепотки пошли, что, может, и правда он… оттуда. А еще, раз уж начали, не могли не упомянуть, что стрелы эти (и бомбы) придумал то ли как раз старец при князе том, то ли кто из людей князя, и Еропкин с Телепневым (как-то они сейчас там, на юге, воюют?…) о том же говорили. Получалось, что договорились они заранее? Или государь так… отдаривается, за подарок такой (здесь все понимали, что без этих ракет они бы посад, может, и пограбили, но от крепости ушли, как пришли)? Впрочем, указание беречь людей, а буде орденцы упрямиться будут – усадьбы их просто сжигать, всем по сердцу пришлось. А местных людишек трогать… Ну, города еще одно, но в деревнях-то орденских живут бедно, им тут, на рубеже, это было хорошо известно. Стали решать, кого отправить. И – тут полковник второго полка вызвался сам. Попросился только кое-кого из своих все же оставить (да раненых, что после Нарвы не вылечились еще, понятное дело), раз такой переход длинный ожидается и про конец его у государя что-то ничего не написано… На том и порешили.