50 тонн жести - стр. 5
Вика подумала о том же, потому что Илья ощутил прикосновение ее спины к своей. Она встала позади него, светя фонариком в противоположном направлении. Лабиринт полон поворотов и петель, правило левой руки здесь позволяет лишь ходить по кругу, так может быть, убийца сейчас подкрадывается к ним сзади, чтобы полоснуть ножом по горлу?
Спина к спине. Теперь по лабиринту они будут передвигаться только так, чувствуя лопатки друг друга.
– Надо проверить пульс, – сказал Илья.
Шаг вперед, ощутить викину спину, снова шаг вперед, снова спина к спине. Опуститься на корточки. Побороть страх. Побороть отвращение. Констатировать очевидное…
– Мертв.
Никаких слёз над трупом, никаких истерик, никаких "На его месте мог бы быть я". Мог бы, но не оказался. Так сложились обстоятельства, что на убийцу первым наткнулся Коля, а не он или Вика. Или все дело в том, что они шли вдвоем, и аниматор побоялся наброситься сразу на двоих, пусть одна из них и девушка?
Непростая девушка, как выяснилось.
– Ты каким видом спорта занималась? – спросил Илья.
– Дзюдо, – донеслось из-за спины.
– Профессионально?
– Медалей не завоевывала, но гопота меня с детства стороной обходила. А ты?
– Что я?
– Ты какой борьбой занимался?
– Никакой.
– Странно, – после непродолжительной паузы ответила Вика, – ты так уверенно держался, как будто не боялся ножа.
– Нужно быть дебилом, чтобы не бояться ножа. Просто… От того, что я держался бы неуверенно, кому бы лучше стало?
– Логично, черт возьми. Что делаем?
А в самом деле, что? Перед ними – тело Коли. Сколько еще человек из их команды живы, а сколько мертвы? Довольствовался ли убийца кровью одной жертвы или ему нужны все, и он будет вести свою охоту до самого конца, пока не перережет всех? На самом деле из всей команды Илью волновали только два человека: Аня, из-за которой он здесь и оказался, и Вика, стоявшая сейчас за его спиной. Аня – это 13 лет крепкой и искренней дружбы. Вика – это симпатия с первой секунды. А остальные… Он не знал их, как бы цинично это не звучало, и не собирался оплакивать никого из них. И конкретно сейчас он чувствовал страх за свою жизнь, ответственность за викину, беспокойство за анину, но ни капли скорби по убитому Коле.
Не до скорби сейчас.
– Ко входу! – скомандовал Илья. – Позовем на помощь!
Из-под двери, ведшей в лабиринт, пробивалась тоненькая полоска света. За дверью – администратор. С такого расстояния они, наверное, смогут до него докричаться.
– Заодно, может быть, найдем кого-то еще.
Они говорили вполголоса. Никто не закричал "Э-ге-гей, ребята, идите сюда!" Они оба понимали, кто придет на этот крик с большей вероятностью, чем их друзья.
Шаг, толчок спины в спину, снова шаг, снова толчок. Сделав шагов пятнадцать, Илья остановился у первого же ответвления лабиринта. Стрелка, ведущая в центральную комнату лабиринта, единственную комнату с освещением, указывала направо. Значит ко входу – налево, против направления стрелки. Но как же страшно было повернуть в темноту, не зная, шагнешь ты в пустоту, или напорешься на нож.
– Держи ладонь на уровне глаз, – негромко посоветовала Вика.
Эта фраза показалась Илье смутно знакомой.
– Почему?
– Ты видел, какой у него нож?
– Большой! – зло ответил Илья.
– Ты вообще готовить умеешь?
– Пельмени. Яичницу. Причем тут это?