47 ронинов - стр. 34
Когда солнце наконец опустилось за дальние холмы, Мика в сопровождении служанок покинула замок. С фонариками в руках они отправились ловить светлячков на лугу – так было сказано страже у ворот.
Девушки шагали по тропинке к лесу, где стояло на отшибе жилище Кая. Край одежд Мики волочился по грязи, но девушку сейчас меньше всего волновало, во что превратится ее лучшее кимоно.
Где живет Кай, она узнала давным-давно и много раз проходила этим путем, останавливаясь, когда вдалеке показывалась маленькая хижина у самой кромки деревьев. Прямо подойти к двери не хватало духу – гордая дочь даймё боялась, что Кай не откроет.
Но если бы даже она отважилась и Кай впустил ее – что сталось бы с ним, узнай кто-нибудь, возникни у отца хоть подозрение? Самое малое, юношу ждало бы изгнание. Эта мысль всегда останавливала Мику, даже когда тоска по любимому превозмогала ее страх быть отвергнутой.
Что будет с ней самой, ее мало заботило – в конце концов, она всего лишь женщина. Ако ей все равно не унаследовать – оно отойдет кому-нибудь из родственников отца после его смерти. А Мику еще раньше так или иначе выдадут замуж за нелюбимого и, скорее всего, даже вовсе не знакомого ей человека; ведь она – всего лишь пешка в непрекращающейся игре в сёги, которую ведут даймё на карте Японии.
К счастью, пока отец настолько же не горел желанием использовать в этой игре единственную дочь, насколько та не хотела в ней участвовать. Мика давно миновала возраст, в котором девушек выставляют на рынок невест и сбывают с рук, но князь Асано нечасто заговаривал о браке, и когда она в ответ с чистым сердцем отвечала, что слишком любит Ако и в отлучке будет безутешна, всегда умолкал. Ее любовь к родному краю, ослепительно красивому и дышащему древними традициями, была слишком понятна ему. К тому же Мика подозревала – без любимой дочери отец сам зачахнет от тоски.
Говоря, что не может даже представить себе, как покинет Ако, Мика не лукавила. Она ценила и свое положение здесь, и возможность что-то решать, которыми князь мудро наделил дочь – он вообще обращался с ней, почти как если бы ей предстояло стать его наследницей. Но не только поэтому мысль о разлуке казалась ей невыносимой.
Отец никогда не понял бы главной причины – а Мика не отважилась бы ему сказать: здесь жил Кай, тот, кого она любила.
С тем же успехом она могла бы грезить о принце Гэндзи, персонаже книги, написанной госпожой Мурасаки семь веков назад. О Гэндзи Мика знала больше, чем о Кае, и ни с тем, ни с другим ей не суждено было быть вместе. Все, что она могла, – годами следить за любимым издалека и знать, что, когда бы его ни коснулся ее взгляд, их глаза встретятся.
Одна из служанок испуганно пискнула, указывая вперед – из темноты внезапно возникла хижина Кая. Крохотная, полуразвалившаяся, она напоминала жилище монаха-отшельника; даже домишки крестьян по сравнению с ней выглядели дворцами. Все же за эти годы владелец понемногу улучшал свое временное пристанище, используя то, что мог добыть в лесу или заброшенных постройках, – словно мало-помалу начинал связывать с ним свое будущее.
Немного не доходя хижины, Мика заметила сложенный из камней небольшой алтарь. Его мог сложить здесь только сам Кай, больше некому. То, что и он возносит молитвы богам, стало неожиданностью для Мики – наверное, потому, что девочкой она видела в нем самом скорее небожителя, чем земного человека.