№ 3 - стр. 37

– Почти, – ответил я, – Кошмары мучили…

Ася напряглась.

– Нет-нет, – поспешил я ее успокоить, – Это не то, о чем ты думаешь. Деревенские хаты и старики с длинными бородами меня не преследовали, не волнуйся…

Ася открыла холодильник, достала что-то для кота, отошла, кинула, измельчив предварительно, это в его миску, затем снова к холодильнику вернулась.

– Чем завтракать будем? – спросила она.

– Как хочешь,– ответил ей, – Я не буду. Только если кофе.

Ася достала два яйца, пошла к плите. Хотел я ей про водку рассказать, но не мог решиться.

– А ты как спала? – спросил я вместо этого.

– Представляешь, на удивление хорошо.

– Во сколько поедешь? – поинтересовался у нее.

– К восьми нужно на работу, подписать заявление на отпуск, потом сразу туда. В общем, в полвосьмого за мной Глеб с Ксюшей заедут.

– Тогда вместе выйдем.

Она разбила яйца на уже разогретую сковороду, включила чайник.

– Ася, хочу покаяться, – все-таки переборол я стыд, – Я ночью выпил немного твоей водки. В качестве снотворного…

– И часто ты так со снотворным засыпаешь? – очень спокойно поинтересовалась Ася, не глядя в мою сторону.

– Иногда бывает, – ответил я виновато.

– Вот, – сделала она замечание, – А меня ругал.

– Так я же ночью, а ты с утра.

Ася не отреагировала – была погружена в свои мысли. Догадался, что она очень волнуется из-за предстоящей церемонии, прокручивает все в голове. Не знал, как ее отвлечь; не понимал, надо ли вообще. Ну и сам был не в настроении. Я выпил свой кофе молча, Ася проглотила завтрак не произнеся ни слова.

– Я пошла собираться, – сообщила она, убрав свою тарелку в раковину, – Через двадцать минут Ксюша подъедет.

Ушла.

Я проследовал в гостиную, собрал свои немногочисленные вещи, сложил одеяло, подушку и простыню в стопку, надел пиджак. В кармане нащупал сложенную бумажку со стодолларовой банкнотой внутри, достал, засунул между подушкой и одеялом.

В прихожей встретились, Ася была одета в темно-серый, почти черный, костюм с облегающими брюками. Красивая.

– Пошли, если готов, – обратилась она ко мне, – Они уже нас ждут.

– Одну секунду, – ответил я, и побежал в ванную, чтоб забрать оттуда свою зубную щетку и пасту; вспомнил про носки, в первый день промоченные, которые все так же висели на полотенцесушителе; естественно, высохли, но стали твердыми, приобрели способность держать свою форму; скомкал, засунул их в сумку.

Вышли.

На улице было относительно тепло, несмотря на раннее утро. День обещал быть жарким для конца сентября.

У подъезда стоял почти новый темно-синий Рэндж Ровер, из-за руля которого выглядывала физиономия Глебчика. Он мне кивнул, я ему тоже.

«Вот как, – подумал я, – Жених ее подруги, являясь студентом, ездит на Рэнджэ; я же, в свою очередь – на старом ржавом Пассате восемьдесят шестого года производства».

Так же подтвердилось мое предположение о меркантильности Ксении. Ведь Глеб казался уж совсем неказистым внешне, Ксюша же была довольно-таки симпатичной, почти красавицей. Если бы не брови.

«А может, я просто чего-то не понимаю или не знаю? – продолжал я рассуждать, – Вдруг у него писюн какой-то особенный, и делать он им умеет нечто неистовое?»

Ксюша, завидев нас, вышла из машины нам навстречу. Мы поздоровались.

– Ну все, Ася, – обратился я к ней, – Прощай. Держись, все будет хорошо…