1941. На главном направлении - стр. 83
Командир 14-го мк генерал С.И. Оборин доложил в штаб ЗапФ: «Батальон связи [корпуса] на 70 % погиб 22 июня 1941 г. утром, во время бомбардировки города Кобрина. Штаб 14-го мехкорпуса остался в составе 20 % штатного количества»[170].
Немецкое командование тщательно спланировало порядок захвата мостов через пограничную реку Буг. В результате в первые же часы вторжения в полосе наступления танковой группы Гудериана немцам удалось захватить в полной исправности четыре дорожных и два железнодорожных моста через Буг. Это в немалой степени обеспечило успех форсирования Буга и быстрое наращивание силы удара.
Командующий группой армий «Центр» фельдмаршал фон Бок уже в 8 часов утра с удовлетворением доложил командованию вермахта (ОКВ): «Наступление продолжается успешно. На всем фронте наступления противник до сих пор оказывает незначительное сопротивление. <…> противник на всех участках застигнут врасплох»[171].
В отчетном документе немцы сочли нужным подчеркнуть, что «ни один советский войсковой начальник не принимал самостоятельного решения уничтожать переправы и мосты»[172]. Для такого утверждения у них были все основания. 18 июня 1941 г. командующий 6-й армией генерал-лейтенант И.Н. Музыченко сообщил в штаб КОВО, что полосе его армии по линии госграницы немцы минируют мосты через р. Буг и Сан. Он запросил, что предпринять в мирное время: минировать ли мосты с советской стороны и что делать с ними в случае начала военных действий[173].
В связи с этим небольшое отступление. Ещё в 30-е годы в приграничной полосе СССР на случай внезапного вторжения противника были продуманы и выполнены специальные мероприятия по подготовке территории в предполье укрепрайонов, чтобы задержать его продвижение. В частности, все мосты были готовы к подрыву: созданы запасы взрывчатки, подготовлены шурфы. При проверке подразделений, охраняющих мосты, обязательно проверялась готовность мостов к подрыву. Но потом все эти меры были признаны вредительскими и отменены. С установлением новой границы все запросы и предложения из войск в Генштаб по этому поводу оставались без ответа. Если нельзя было заминировать мосты непосредственно на границе, то можно было бы это сделать в глубине своей территории. Своевременное уничтожение (разрушение) мостов позволяло бы надолго задерживать вражеские наступающие войска. Но воевать собирались на чужой территории, поэтому об устройстве минно-взрывных заграждений, в том числе оперативных, в целях противодействия наступающим танковым и моторизованным войскам противника не думали.
В первом эшелоне танковой группы Гудериана в обход Бреста наступали два моторизованных (танковых) корпуса – 47-й севернее города, 24-й – южнее. 3-й тд 24-го мк В. Моделя было придано подразделение саперов-понтонеров для наведения в случае необходимости понтонного моста через реку. Кроме того, в дивизии имелся небольшой отряд танков Pz.III, которые могли самостоятельно форсировать Буг по дну на случай, если русская охрана мостов на восточном берегу сумела бы взорвать мост у Кодена. Однако Модель добился от Гудериана разрешения сформировать специальное штурмовое подразделение из пехоты и саперов, чтобы незаметно пересечь мост за 20 минут до первых выстрелов. Они должны были внезапно атаковать гарнизон и разминировать мост. Затея удалась: в 03.11 офицер 24-го мк сообщил в штаб Гудериана, что мост захвачен, и пехота перешла реку на своих транспортных средствах