1914 год. Гибель русской гвардии - стр. 15
Около 18 часов полковник граф Игнатьев получил пакет от командира дивизии с приказом немедленно выдвинуться к боевой линии. Наспех поужинали, свернули палатки и двинулись в поход. Настроение у всех было приподнятое. Солдаты шли бодро, в ротах весело гремели русские песни. В полной темноте около 23 часов преображенцы пришли в небольшое селение, деревню Майдан Козице, где остановились на короткий отдых. Осенняя ночь и моросящий дождь многим напоминали красносельские маневры.
Командир полка, собрав в одной из хат старших офицеров и начальников команд, прочитал им диспозицию на следующий день. Свидетель совещания барон С.А. Торнау писал: «Судя по диспозиции, положение было очень тяжелое. Гренадерский корпус, ослабленный беспрерывными боями, представлял из себя ничтожную боевую силу, и отходил на север. Стратегически важная линия Люблин – Холм находилась под непосредственным ударом противника, и неприятельская артиллерия уже обстреливала станцию Травники. Петровской бригаде приказано было восстановить положение» (Торнау С.А. С родным полком (1914–1917). Берлин, 1923. С. 20). Петровская бригада входила в состав 1-й гвардейской дивизии, которая, в свою очередь, входила во вновь сформированную 9-ю армию. Ею командовал участник Русско-японской кампании генерал Платон Алексеевич Лечицкий, имевший репутацию боевого генерала. Бригада состояла из лейб-гвардии Преображенского и лейб-гвардии Семёновского полков со своей артиллерией, что находилась в пути. Другие части 1-й гвардейской дивизии были ещё на подходе и не могли принять участие в деле. Командир полка отметил, что бой будет встречный[15], а значит – ожесточённый, маневренный и скоротечный; что при любом раскладе отдавать приказ об отходе он не намерен. Без лишних слов офицеры поняли, что настало время каждому исполнить свой долг, что Старая гвардия не имеет права отступить в первом же бою. Томительно тянулись последние ночные часы…
Глава вторая. Первый бой старой гвардии
По замыслу командования 4-й армии, 19 августа (1 сентября) 1914 года части 1-й гвардейской пехотной дивизии влились в наскоро сколоченный отряд генерала Мрозовского. Его состав был довольно пёстрым – отдельные части семи пехотных и одной конной дивизии. Большие массы пехоты численностью около 40 батальонов – сила полутора корпусов, имели только 8 пеших и одну конную батареи. 76 орудий противостояли шестнадцати австрийским батареям. Многие полки вообще не имели артиллерии[16].
Лейб-гвардии Измайловский полк и три гвардейские батареи находились ещё в пути. Их появление ожидалось к вечеру 20 августа (2 сентября). Однако штаб 4-й армии, под впечатлением от прорыва австрийских войск у станции Травники, торопил генерала Мрозовского, который решил наступать, не дожидаясь подхода измайловцев и недостающей гвардейской артиллерии. 19 августа (1 сентября) он отдал приказ – на рассвете следующего дня атаковать неприятеля, занявшего позицию к западу от деревень Седлиско Вельке, Суходолы и Воля Издиковская. Тактика встречного боя сводилась к лобовой пехотной атаке, смонтированной в условиях спешки. Была ли острая необходимость форсировать события, посылая в наступление не собранные полностью, измотанные переходом войска, или можно было подождать один-два дня, находясь в обороне? В чём заключался стратегический расчёт? Приведём мнение генерала Н.Н. Головина: «Отряд ген. Мрозовского, силой в 40 бтл., 10 бтр. и 18 сотен, должен был встретиться 20-го августа (2 сентября) с 2,5 пех. дивизиями маршевой бригады Х А.-В. корпуса, силой в 37 бтл., 16 бтр. и 5 эск.