13 сектор. Следствие против знатоков - стр. 12
– Мы возвращаемся к одному и тому же десять раз. Добавим аргументов?
– Добавим, – кивнул Сергей Геннадьевич.
Стукалин посмотрел на меня:
– Вот еще одно заявление. Ты с ним не на два года сядешь, а на все пятнадцать.
Сергей Геннадьевич перекинул заявление через стол. Я прочитал его и понял, что эта парочка подготовилась к разговору очень хорошо. Моя сотрудница Дашенька Морозова, украшение офиса в Барвихе, обвиняла меня в изнасиловании. Бумажка, конечно, липовая, но…
– Слушайте, что вы мне чернуху лепите?
– Саша, а ты по фене ботаешь? Интересно, откуда такие познания. Заранее готовился? Я пойду пока кофе попью, – выдохнул Сергей Геннадьевич и обратился к Стукалину, – а ты с этим уродом посиди и погляди, чтобы он заявление об изнасиловании не сожрал.
Он вышел из кабинета.
– Саша, ты же понимаешь, ополчилось на тебя начальство, милый, – примирительным голосом начал Владимир Николаевич. – Конечно, заявление – херня полная. Какой из тебя жулик? Насильник какой? На лице все написано. Послушай совет на будущее от старого мента: если кто-то предложит влезть во что-то сомнительное – не влезай. Это мы можем, тебе нельзя. Что позволено Юпитеру…
«Ого, совсем не ожидал от него подобных познаний. Quod licet Jovi… Какие у нас умные безопасники пошли», – подумал я.
– Ты подпиши по собственному и уходи. Сергей Геннадьевич все равно не отстанет, он на тебя обижен, сам знаешь. Уйди тихо, или волчий билет тебе гарантирован.
– Владимир Николаевич, ни за что! Ну уйду я, подпишу – дальше что? Обвините меня в изнасиловании?
– При нормальном адвокате мы не докажем. Да и Даша это заявление не то чтобы писала. Но ты не думай, если что – подпишет, я ей звонил. А вот мошенничество мы тебе вклеим. Так что либо заявление, либо…
– Пойду в свой кабинет.
– Извини, но это уже не твой кабинет. Вот тебе приказ об увольнении – по утрате доверия. Распишись.
– Не буду. Мало того – обжалую в суде. А к директорам моего уровня утрата доверия – вообще не применима. Это только для руководителей компаний.
– В суд ты, конечно, попадешь, но несколько позже.
Владимир Николаевич достал мобильный:
– Заходите.
В дверях появились трое – огромный бритоголовый мужик в кожаной куртке и два милиционера, которые казались миноносцами рядом с крейсером.
Глава третья
Полы следственного управления были покрыты дешевым, криво уложенным ламинатом. Надо мной нависла двухметровая гора мускулов, увенчанная громадным черепом, обритым наголо. И мозгов, небось, как у деревянной ложки.
– Майор Беляев! – громогласно представился он, затем открыл папку с надписью «Дело» и начал писать. – Лекарев Александр Михайлович. Временно неработающий.
– Как неработающий? Я топ-менеджер крупной страховой группы.
– Вы с позором уволены. Так что – временно неработающий.
– Я никакого приказа не подписывал, буду оспаривать в суде. И в чем я виновен?
– А я откуда знаю? Это вы мне расскажите.
– С какой радости?
– Если вы отказываетесь подробно описывать свои действия, то, значит, вам точно есть что скрывать, – серьезно заявил Беляев.
Прежде я с подобной логикой сталкивался только в книгах. Но получение реального опыта общения с милицией не радовало.
– Мне нечего рассказывать, – улыбнулся я.
– Если нечего рассказывать – тогда пишите, что отказываетесь от показаний.