1000 не одна ночь (1 книга) - стр. 34

Я налила воды в ладонь, и пес принялся жадно лакать с нее воду. А я тем временем увидела рваную рану на его плече. Из нее все еще сочилась кровь.

«Эта мазь дезинфицирует раны. Ожог надо смазывать каждые несколько часов». Голос Икрама, чуть смазанный туманом забытья, всплыл где-то в подсознании. Но я все же вначале смочила водой полотенце и протерла рану. Пес тут же вскинул голову и оскалился.

– Прости… прости, я не специально. Я хочу помочь тебе. Только не ешь меня. Отец всегда говорил, что я такая худая, что меня даже волкам на съедение отдать нельзя. Поэтому я точно не вкусная. Правда-правда.

Говорила по-русски и продолжала протирать рану. Пес уже не рычал, он только жалобно смотрел на меня и иногда вздрагивал. Бедныыый. Как ему досталось. Молчит и терпит. Столько мужества и отваги. Преданности. Выполнил приказ своего хозяина, рискуя жизнью.

– Ты очень храбрый мальчик. Очееень. Ты вступился за меня. Самый сильный воин.

Я подумала о том, что нужно смазать рану мазью, которую дал Икрам. Она наверняка должна помочь. Ведь мне помогла. Полезла обратно в палатку. Нашла баночку с вонючей смесью и вернулась к псу. Едва завидев меня, он оживился и поднял морду с лап, зашевелил ушами.

– Неет, сейчас вначале я намажу твою рану. А потом лепешка и вода.

Я поддела пальцами жирную гущу. Но едва протянула руку, как на мое запястье легли темные пальцы Аднана ибн Кадира и сильно сдавили.

– Ты чокнутая? Он сожрёт тебя! Куда ты лезешь?

Потом бросил взгляд на выпавшие из моих рук лепешку и флягу, и густые брови сошлись на переносице.

– Это был твой обед и твоя порция воды. Зачем ты принесла их сюда?

Взгляд словно ударил огненной плетью по нервам. Я когда-нибудь привыкну к его жуткому взгляду? Когда-нибудь меня перестанет трясти от страха рядом с ним?

– Я хочу смазать раны твоего пса и… и с лепешкой он соглашается мне позволить это сделать.

Теперь брови удивленно приподнялись

– Смазать раны пса?

– Да. А что в этом странного? Неизвестно, что делали тем ножом. Может быть заражение. Так говорила моя мама всегда, когда мы резали пальцы или сбивали коленки.

Брови так и оставались приподнятыми. Он смотрел на меня снова, как на диковинное насекомое.

– А какое тебе дело до моего пса?

– Он спас мне жизнь.

Тихо сказала я. А араб пожал плечами.

– Анмар – охранник и бойцовская собака. Я приказал – исполнил. К твоей никчёмной жизни это не имело ни малейшего отношения. Он точно так же сторожит мою лошадь и моего верблюда. Если я прикажу – он тебя съест на ужин.

– Если выживет.

Упрямо добавила я.

– На все воля Аллаха. Не выживет – пустыня примет его плоть и кости.

– Тебе наплевать на твоего верного друга? Ты так просто говоришь об этом. А он живое существо. Ему очень больно. Зря он тебе предан – ты этого недостоин.

Зеленые глаза сверкнули, и брови превратились в одну сплошную линию, казалось, меня сейчас испепелят взглядом или просто прирежет кинжалом, который висит у него на поясе.

– Умереть в бою – это достойная смерть воина. Не тебе судить об этом, глупая женщина.

Я медленно выдохнула, а ибн Кадир присел на корточки возле пса и потрепал его между ушами.

– Умереть можно всегда… но в цивилизованном мире существует такое понятие, как медицина. Людей лечат и животных тоже. Им не дают умереть в болях и страданиях.