1000 не одна ложь (3 книга) - стр. 31
ОН не шевелится и не произносит ни звука. И я сделала еще один шаг, а потом еще и еще. С выставленными вперед руками, как слепая, я, и правда, уже ничего не видела. У меня по щекам катились слезы. И эти совершенно онемевшие ноги, несли меня вперед, пока я не остановилась совсем рядом с ним. Прикрывая дрожащие веки и втягивая его запах. Несравнимый ни с чем. Тот самый запах, который хранится вечно в уголках памяти, как живой организм, который взрывает сознание брызгами воспоминаний, обрушивает их на меня столпом ослепительных капель, и в каждой из них я вижу наши лица, наши счастливые лица. У меня было так мало времени его любить… но я любила настолько сильно и безрассудно, что сохранила в своем сердце все до мельчайшей частицы и молекулы. Любимых помнят так, словно носят их в себе изо дня в день и видят с закрытыми глазами.
И я почувствовала этот взрыв внутри, когда все во мне разлетелось и не осталось сил терпеть эту боль. Распахнула глаза и обхватила его лицо обеими ладонями. Изучая каждую черточку, отмечая, каким угловатым оно стало, как заострились его черты, какие впадины под глазами и насколько тяжелым стал взгляд зеленых глаз. Но мне сейчас не до взгляда, мне надо втягивать в себя его присутствие, мне надо осязать, вдыхать и сходить с ума от понимания – он живой передо мной. Но едва мои ладони соприкоснулись с колючими щеками, он дёрнулся всем телом, а меня уже было не остановить. Я гладила его лицо, судорожно всхлипывая и хаотично касаясь его глаз, рта, проводя линии шрамов, зарываясь в короткие густые волосы. И я улыбаюсь сквозь слезы и снова плачу, и мне кажется, я сейчас лишусь сознания… но он не дал упасть. Сильно подхватил и сдавил под ребрами. Смотрит в глаза, и между бровей пролегла глубокая складка, а я трогаю его губы большими пальцами, щеки, скулы и брови, разглаживая. Мои руки обезумели так же, как и мое сердце. Касаться, ощупывать, осознавая, что он не мираж, что я не сплю. Да… дадада, это он, мои пальцы помнят наощупь его кожу, его волосы. Счастье начало набирать обороты и душить меня потоком слез.
– Аднан… Аднааан, – очень тихо, не узнавая свой голос, выстанывая каждый слог, и не выдержала, с рыданием обхватила мощную шею, прижимаясь к нему всем телом, сдавливая слабыми руками, впиваясь в него всем своим существом. И от той силы, с которой обняла его, стало больно в каждой мышце, в каждом напряженном нерве. Всхлипнула, когда ощутила, как сдавил меня в ответ, как прижал истерически сильно настолько, что я не смогла даже вдохнуть. Плевать. Не хочу дышать. Ничего не хочу. Пусть только держит вот так. Пусть только даст ощутить тепло его тела. Впилась в его волосы, и все эти порезы на теле и на сердце начали саднить с такой силой, что кажется, я просто не выдержу. Я бы упала, но он держит так крепко, что я не достаю до пола. Мне некуда падать. Я вся рассыпалась на него пеплом воспоминаний и дикого счастья. Схватила ладонями его лицо, заставляя смотреть на себя.
– Аднан.
Как же умопомрачительно звучит его имя, как же оно ласкает меня саму, как же невыносимо прекрасно его произносить вслух. Он так же впился в мои волосы, но я не чувствую боли, я изо всех сил тянусь к его губам, мне надо втянуть в себя его дыхание. Один глоток, чтобы ожить. Но он не дает… я не сразу понимаю, что не дает. Потому что не чувствую боли от пальцев, сжимающих мои волосы и голову. Но я вижу его глаза, как они темнеют, как наливаются еще незнакомой мне ненавистью… той страшной, из моего сна. И пальцы в моих волосах уже не просто сжимают, они тянут назад, причиняя боль. Пока не приподнял выше, сдавив затылок, и не процедил мне прямо в губы: