1000 не одна боль (2 книга) - стр. 26

– Кооосс оммак…

Яростным рыком и сжал мое лицо, разворачивая к себе.

– Посмотри на меня. Открой глаза.

Я медленно приподняла веки и сквозь слезы увидела его осунувшееся побледневшее лицо.

– Ты покоришься мне, или больно будет всегда. Я все равно буду брать тебя, когда захочу. Смирись с этим, даже если я тебе противен.

Расправил на мне одежду и развернул коня, видимо, догонять отряд.

За барханами, о которых говорил Рифат, нас ждали несколько джипов. Я даже глазам своим не поверила, когда поняла, что мы сейчас спустимся с лошадей и наконец-то хоть в чем-то приблизимся к цивилизации. Нас встретили люди в совершенно обычной одежде. Я бы сказала – совсем не подходящей для пустыни. Аднан спешился и поспешил навстречу совершенно лысому мужчине в элегантном костюме соломенного цвета. Они несколько раз обнялись. Еще один верный пес ибн Кадира. Можно подумать, он действительно какой-то шейх или султан. Они несколько минут о чем-то говорили. Потом Аднан вернулся ко мне и помог слезть с коня. Лысый внимательно на меня смотрел, чуть сузив черные глаза. Мне от этого взгляда стало не по себе, создалось впечатление, что меня сканируют и оценивают заодно. Он что-то сказал Аднану, и я не смогла разобрать, тот усмехнулся и взял меня за руку. Взгляд лысого тут же скользнул к нашим ладоням и снова на меня. Аднан повел меня за собой в джип, и когда я села сзади на мягкое кожаное сиденье и почувствовала прохладное дуновение воздуха из кондиционера – это было сродни экстазу.

– Рамиль будет отвечать за твою безопасность, когда меня не будет рядом.

Он все еще не выпустил мою руку, а я пока не торопилась ее освободить.

– Мне все равно, если честно.

Хотелось нагло спросить – кто отвечает за безопасность его жены, но я прикусила язык.

– Просто, чтоб ты знала. Этот человек будет рядом с тобой почти постоянно.

– Где Амина?

– Она во второй машине. Если я пообещал, значит, слово свое сдержу. Сейчас мы едем не в Каир, а в небольшой город под ним. Остановимся в гостинице, у меня есть несколько встреч. Тебя переоденут, сменят прическу. Каир – это не пустыня, и ты будешь выглядеть иначе.

Я на него не смотрела, но внимательно слушала. Стало смешно. Игрушку надо вымыть и причесать, чтобы можно было кому-то показать.

– А сейчас я так плохо выгляжу?

 Он вдруг расхохотался, и я от неожиданности повернула голову. Смех совершенно преображал его лицо. Оно становилось красивым совсем иной красотой. Человеческой, настоящей, с ним рядом становилось уютно, а еще по-прежнему хотелось зажмуриться от его красоты.

– Настоящая маленькая женщина. Ты выглядишь, как бедуинка в негативе, – и снова расхохотался, а я выдернула руку из его пальцев. – Не мытая, чумазая бедуинка, от которой пахнет потом, солью, песками и лошадьми.

Я смотрела на него и чувствовала, как ужасно хочется влепить пощечину, чтоб не насмехался надо мной. Наверняка я не так красива, как его арабская жена, но я не позволю себя высмеивать.

– Женщина всегда является отражением своего мужчины. Как он к ней относится, так она и выглядит.

Аднан перестал смеяться и взял меня за подбородок.

– Ты женщина бедуина, Альшита. Человека из пустыни, чья жизнь проходит в песках, и вместо крыши у меня небо над головой. И если поставить в ряд всех самых красивых бедуинских женщин, ты затмишь их всех своей красотой. Точно так же будет и здесь… Только здесь я больше не пустынный шакал, а сын уважаемого и известного человека, и здесь ты будешь выглядеть так, как я посчитаю нужным. Ты будешь самая красивая везде, Альшита… куда тебя не приведи и во что не одень – ты сведешь с ума любого мужчину.