100 великих приключений на море и на суше - стр. 4
Справились – корма поднялась над водой, обнажились обломки винта. Лопасти заменили. Уголь взялись перетаскивать обратно в кормовые угольные ямы.
«Сибиряков» обрадованно получил ход.
Он ровно шел еще несколько суток. А затем – опять тяжелейший лед. Корпус судна испытывал огромное напряжение. В носовой части открылась течь. Ее устранили, но случилось новое приключение – обломился гребной вал. Это уже непоправимо, «Сибиряков» беспомощно застыл, зловеще окруженный торосами.
Прошла тревожная ночь, к утру льды разрядились, и капитан принял решение… поставить паруса! Их сшили из брезентовых чехлов и шлюпочных парусов, раскрепили тросами радиомачты и грузовые стрелы.
Ледокол под парусами пошел. Медленно, трудно управляясь на такой малой скорости, но шел. И вышел победителем к северу от Берингова пролива. И каждый на «Сибирякове» вновь убедился: силу и мощь Севера медленно, но верно преодолевают воля и мужество людей. «Север покоряется тем, кто его любит», – подумал В. Визе.
Но, пожалуй, самое важное и значимое в его творческой жизни приключение – это необитаемый остров Визе…
В 1930 г. ледокольный пароход «Георгий Седов» направился в ходе очередной полярной экспедиции к Северной Земле с расчетом пройти те координаты, где предполагалась неизвестная земля.
Это предположение было высказано и опубликовано в 1924 г. на основании изучения дрейфа паровой яхты «Св. Анна» – драматического и трагического плавания лейтенанта флота Г. Брусилова в 1912–1913 гг. Внимательно рассмотрев сложные и прихотливые зигзаги перемещения судна во льдах, сопоставив их с течениями и ветром, В. Визе убежденно пришел к заключению, что между 78° и 80° с.ш. несколько восточнее дрейфа яхты находится какое-то препятствие, преграждавшее ей движение на Восток. Несомненно – это неизвестная земля. Визе вычислил ее координаты, нанес их на карту Карского моря и смело опубликовал эти данные.
И вот 13 августа 1930 г. капитан «Георгия Седова» В. Воронин спустился с ходового мостика и, зачехляя бинокль, сказал: «Прямо по курсу земля!» Земля, открытая шесть лет назад в тиши рабочего кабинета, за письменным столом.
На следующий день человек, ее открывший, с волнением ступил на каменистый берег. Это был остров площадью 288 кв. км. Несколько позже открыватель скупо и сдержанно описал его: «Остров низменный, из осадочных пород, покрытый скудной тундровой растительностью. Крайне бедна и его животная жизнь. Даже птицы, обычно встречающиеся на арктических островах летом в большом количестве, здесь наблюдались только в единичных экземплярах. Затерянный среди арктических льдов, он производит крайне унылое и безотрадное впечатление».
Но это был его остров…
Такие приключения вовсе не редкость в истории морских путешествий и открытий. Уместно здесь напомнить еще об одном, подобном.
Петр Кропоткин. Мятежный князь
Вторая половина XIX века не отличалась в России вниманием правительства к изучению и освоению Арктики. Но в научных и промышленных кругах вдруг «пробудился интерес к плаванию и рыбным промыслам в русской части Ледовитого океана». Толчок к нему, как не раз уже было в нашей истории, дали успехи иностранцев. Норвежские китобои, к русскому изумлению, на небольших шхунах смело проникли в непроходимое Карское море – в «ледник, постоянно набитый льдом». Они избороздили его во всех направлениях, даже добрались до места давней зимовки Баренца.