10 комнат - стр. 8
Демьян пожал плечами в ответ.
– Как думаете, какая самая глупая ошибка, которую может допустить человек? – спросил Иван Андреевич.
– Оставить часы без завода, – лениво отозвался Демьян.
– А если серьёзно? – врач улыбнулся, явно забавляясь.
– Серьёзно? – Демьян сделал вид, что задумался. – Ну… довериться неправильному времени.
– Как думаете, смерть – это тоже вопрос времени? – прищурился Иван Андреевич.
– Всё в этом мире вопрос времени, – уклончиво ответил Демьян. – Но если вы хотите узнать, боюсь ли я его остановки, то нет. Разве что в неподходящий момент.
Врач покачал головой, словно не вполне удовлетворённый ответом.
– Я считаю, что самая глупая вещь, которую может сделать человек, – это умереть.
– Хм, а я думал, что жениться, – иронично заметил Демьян, отпивая вино.
– Я серьёзно, – усмехнулся врач. – Умирать – это ошибка. В конце концов, жизнь – единственное, что у нас есть.
– Так многие говорят, пока она у них есть. – Демьян поставил бокал на стол. – А что, доктор, у вас есть рецепт против смерти?
– Если бы… – загадочно ответил врач. – Для начала нужно понять, что именно движет человеком – страх или желание жить?
– О, я движусь исключительно желанием выпить ещё один бокал, – усмехнулся Демьян, наливая себе вина.
Ещё час назад он думал над тем, чтобы как можно скорее вернуться в номер, чтобы дождаться утра, но теперь вино разогнало кровь и опалило лицо жаром, прогнав любые намёки на сон. В теле появилась приятная расслабленность, мысли стали тягучими, а окружающее – чуть мягче и теплее.
Демьян лениво перевёл разговор в более лёгкое русло:
– Знаете, доктор, – произнёс он, качая бокал, – если уж говорить о самом глупом поступке, который может совершить человек, то разве это не любовь? Столько шума, столько драмы… А итог, как правило, один и тот же.
Иван Андреевич усмехнулся:
– Неужели вас когда-то ранили не пулями, но чувствами, Николай Алексеевич?
– Что вы, доктор, я – часовщик, мои чувства всегда идут по строгому механизму, без сбоев, – ухмыльнулся Демьян и краем глаза вновь взглянул на девушку, сидевшую со старушкой.
Она осторожно держала ложку и безуспешно пыталась накормить пожилую спутницу. Та жевала с трудом, с каждым движением теряя часть еды, которая неизбежно скатывалась по её подбородку. Старые, редкие зубы не справлялись с пищей, и девушка терпеливо вытирала уголки её губ платком, не показывая ни раздражения, ни усталости.
«Ещё одна странная парочка», – подумал Демьян, наблюдая за девушкой и старушкой.
Он чуть повернулся к Ивану Андреевичу и лениво спросил:
– А вы, доктор, женаты?
Иван Андреевич, который к тому моменту уже расслабился за вином, усмехнулся и кивнул:
– Да, уже семь лет. Хотя иногда кажется, что всю жизнь.
– О, звучит так, будто вам можно посочувствовать, – с улыбкой заметил Демьян, крутя бокал в руке.
– Отнюдь. Женатый мужчина либо счастлив, либо свободен. Мне, видимо, повезло в первом, иначе сидел бы сейчас не здесь, а в каком-нибудь кабаке, с тоской глядя в пустую рюмку, – с тёплой насмешкой ответил врач.
– И где же ваша супруга? – Демьян бросил мимолётный взгляд в сторону девушки и неожиданно встретился с ней взглядом. Она быстро отвела глаза, но успела поджать губы, словно не желая выдать своих мыслей.
– В Петербурге, с детьми, – продолжил врач, не заметив этого момента. – Она терпеть не может мои поездки, но мирится с ними. Видите ли, мой характер требует отдыха от других.