Звезды для моей герцогини - стр. 28

Мы выходим в один из множества крошечных двориков Уайтхолла, который я уже успела облюбовать. Листья на деревьях еще не распустились, а кое-где в тени лежит снег, но здесь есть чудная скамейка, которую почти не видно за плотными ветками. Полагаю, летом здесь будет удобнее прятаться.

Маргарет сделала глубокий вдох, и ее щеки немного порозовели. По крайней мере, можно больше не переживать, что она лишится чувств.

— Что он наделал? — повторила она.

— Просто принял очередной закон, ничего страшного, — я говорю с ней мягко, как с ребенком.

Маргарет смотрит на меня, но будто не видит.

— Ничего страшного? Ты уверена?

— Конечно! Анна и до этого была нашей королевой, Элизабет наследницей, а Генри незаконнорожденным. Всё в порядке.

— А Мария?

Я взяла паузу, чтобы подобрать нужные слова. Я знаю, что Маргарет и Мария дружат, они долгое время жили вместе в Больё. Они ведь кузины, как мы с Анной. Не представляю, как можно дружить с Марией, но, видимо, Маргарет разглядела в ней что-то, что мне недоступно.

— Мария — принцесса, всегда ею была и будет, — говорит Маргарет, не дожидаясь моего ответа.

Она сказала это так громко и отчетливо, что я прижала палец к губам. Теперь такие слова — измена. Мой крошечный сад вмиг перестал казаться мне надежным убежищем.

— Я понимаю твои чувства, но будь осторожнее, пожалуйста, — говорю я.

Маргарет горько усмехнулась. Кажется, свежий воздух пошел ей на пользу, и она начала приходить в себя.

— Дело даже не в Марии, — говорит она. — Он крутит людьми, словно это перстни на его пальцах. Сегодня захотел, надел этот. Завтра он ему разонравится, и он его закинет в дальний угол, и может больше никогда и не вспомнит.

— Таков мир. Он король, посланный нам Богом.

— Только он собственноручно переписывает законы Божьи, как ему удобно.

— Брось, — говорю я в попытке ее успокоить. — Будто никто из королей раньше не принимал законов, которые им выгодны. Это нормально, что он думает о благополучии династии.

— Последний король, который так сделал, сейчас гниет в безымянной могиле.

Я вздрагиваю. Она имела в виду Ричарда Йорка, который узурпировал трон, объявив своих племянников бастардами. Двух принцев заперли в Тауэре, и они оттуда так никогда и не вышли. Он их жестоко и предательски убил. Родной дядя.

Потом злодей поплатился — кара настигла его как раз в лице дедушки Маргарет, предыдущего короля — Генриха VII. Он разбил Йорка на поле боя, и говорят, что даже вороны побрезговали клевать глазницы узурпатора, настолько им был отвратителен его грех.

Меня пугает, что Маргарет проводит такие параллели.

— Даже если всё так, — говорю я, — это не повод так переживать. Ты все равно ничего не изменишь. А скоро Анна родит сына, и все мы вздохнем с облегчением.

— Как же, — она усмехнулась. — Ты не понимаешь. Он хочет контролировать всё. Он вообразил, что может властвовать над нашими душами! Ему нужен контроль над людьми, над верой, над мыслями. Он... Он сошел с ума!

Я снова пугаюсь, что нас могут услышать.

— Он король, — говорю я.

— Но не Бог.

Я беру Маргарет за руку. Ее до сих пор потряхивет. Мы молчим несколько минут. Затем она поворачивает ко мне и смотрит прямо в глаза.

— Мэри, ты уже один раз помогла мне, могу ли я снова обратиться к тебе за помощью?

— Конечно можешь, — улыбаюсь я.