Звезды большого футбола - стр. 6
– Ничего, посмотрим все по телевизору, – надеялись оптимисты.
– А если нет экрана в самолете, послушаем по радио, – подправляли скептики.
Разочарованы оказались те и другие. В машине не было ни громкоговорителя, ни экрана. Оставалась надежда на информацию от летчиков.
– Просите стюардесс регулярно справляться о ходе игры, – приставали мы к тем, кто владел английским.
Но день, так счастливо начавшийся, заканчивался одной неудачей за другой. Элегантная стюардесса отправилась выполнить нашу просьбу, но быстро вернулась. Она с привычной улыбкой разъяснила, что летчики не могут слушать репортаж о футболе, так как заняты своими прямыми обязанностями. Мы открыли от удивления рты: вот так родина футбола!
Но в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Пришлось смириться и предаться размышлениям. Подумал я, подумал и пришел к выводу, что и вправду незачем пускать так широко футбол в жизненный уклад и на работу. Вспомнил, что всю жизнь творится у меня дома, когда «Спартак» проигрывает. Возвращаюсь я в этих случаях со стадиона мрачным. Жена, дочери, все домочадцы знают, что я вне себя, и потому говорят тихо, смотрят озабоченно. Так длится день, а то и два, если проигрыш особенно огорчителен. Тут еще супруга моя в последнее время после участившихся проигрышей «Спартака» взяла в привычку, отворяя дверь, сразу переходить в наступление:
– Когда же вы научитесь играть наконец?!
Получается, что футбол, призванный дарить радости, оборачивается полной противоположностью. Даже после победы нервы настолько издергаются во время матча, что домой опять попадаешь усталым и разбитым. А вот в Англии все вроде по-другому. Футбол здесь любят, как театр, кино, концерты. Конечно, и здесь есть болельщики с повышенной чувствительностью, но общее отношение к спорту благожелательноспокойное. Англичане верно понимают его принципы, за победы бьются изо всех сил, но из поражений не делают трагедии.
«Что ж, – подумал я, – пожалуй, зерно истины в более хладнокровном отношении англичан к его величеству футболу есть».
Самолет пошел на посадку в Ньюкасле, конечной цели нашего полета. Любопытство мучило нас, и мы, сбежав по трапу, окружили работников, снимавших багаж. Один из них на вопрос «Какой результат?» опустил большой палец вниз.
– Англия проиграла? – ахнули мы.
Рабочий, угадав возглас, покачал головой и соорудил из пальцев два нуля.
– Зеро – зеро? – воскликнул кто-то.
– Нес, – кивнул англичанин и сделал недовольную мину.
Обсуждая на разные лады неожиданную ничью, мы уселись в автобусы и поехали в Сандерленд. Здесь в четвертой группе играли команды КНДР, Италии, Чили и СССР. Там меня и моего брата Андрея разыскали представители крупнейших радио- и телевизионных компаний. Видимо, им были известны наши статьи о футболе, систематически появлявшиеся в газете «Совьет Уикли», издающейся в Лондоне.
Футбольный обозреватель радио ФРГ г-н Миттенцвейн спросил меня:
– Считаете ли вы, что единодушная похвала английских газет своей команде искренна? Или они называют ее лучшей в мире необоснованно, стараясь запугать противников?
– Суп, сваренный моей женой, – ответил я, – тоже кажется мне воистину лучшим в мире, потому что я к нему привык. Не этим ли объясняется и безапелляционная позиция английской прессы?
События показали, что немецкий корреспондент тревожился не зря.