Звездный волк. Истории отдела А - стр. 14
– Как всё произошло? – я уже не могла остановиться; обида, досада, слёзы кипели во мне и готовы были выплеснуться наружу. – Муж застал вас репетирующими фотосессию? И нечаянно умер. А потом – вот удача! – подвернулась я с возможностью хитро замести следы?
Он, сузив глаза, смотрел на меня какое-то время, потом вдруг улыбнулся. Волшебная, чарующая улыбка очень красивого мужчины!.. Не будь в ней столько яда.
– Я больше не сомневаюсь. Ни в чём. И ни о чём не жалею… А тебе понравится. Это прекрасно. И будет замечательным завершением сегодняшнего вечера.
Зазвучала музыка, и в моём сознании заполыхали картины живого цвета, как совсем недавно на концерте.
– Наслаждайся.
Он отрезал кусок пластыря и аккуратно залепил мне рот.
– Чтоб не кричала. Хотя всё равно никто не услышит. Но так спокойнее.
Надел куртку.
– Я тебя покину ненадолго. Мне ЭТО нельзя слушать. Я ведь очень сильный синестетик. Погуляю пока…
– А вот это вряд ли! – в проёме распахнувшейся настежь двери возник Дрошнев в сопровождении двух парней в камуфляже. Выдержал эффектную паузу. Тоже мне, майор Пронин!
– Гражданин Берг Вальтер Макс, вы арестованы по подозрению в убийстве гражданина Подольского Д. О. и покушении на убийство гражданки Креповой А.Н.
Один из амбалов надел на него наручники.
– Ваш разговор от начала до конца записан. По разрешению прокурора. Вот санкция. Запись вместе с уликами будет приобщена к делу, копия – предоставлена вам в ходе следствия, – скучным голосом продолжал бубнить Дрошнев.
– Записан? Как?! Почему? Кем?! Или…– кумир мой оглянулся и усмехнулся горько. – Ну, ты и штучка, оказывается…! А ведь нравилась мне.
– Топай, топай! – подтолкнул его Дрошнев. – Ты такую девушку не заслуживаешь!
* * *
Рывком содрал пластырь со рта.
– Полегче! – я постаралась не зашипеть от боли.
– Извини. – оглянулся в поисках чего-то. – У меня ножа нет. Чем разрезать-то? Верёвки. Где у него кухня?
В голове у меня пылали, кружились смерчи разных цветов и оттенков, вытягивались в струны, скручивались в сферы и живые жгуты. Томительно-сладкая музыка затягивала в ласковые, тёплые тенёта, обессиливала, усыпляла.
– Сергей! – попробовала крикнуть, но громче сиплого шёпота не получилось.
– Сейчас! – отозвался он из кухни. Услышал-таки!
– Быстрее!..
– Иду!
– Запись выключи!!
– Ах, ты! – спохватился он. – Какой же я идиот! Прости, пожалуйста!
И защёлкал клавишами. Светодиоды на аппаратуре подмигивали зелёным, музыка гремела. В комнате и в моём сознании.
– Где ж тут выключается?! – занервничал Дрошнев. Потом в сердцах дёрнул шнур из розетки. – Да ну его!
Метнулся ко мне, освободил руки.
– Ты как? Всё в порядке?
Я вытерла ладонями лицо от слёз, а они всё равно текли и текли, очищая душу мою от боли и разочарования, пробуждая, возвращая в мир.
– Ты плачешь?? – Дрошнев стоял предо мной на коленях, потом обнял, прижал мою голову к своей широкой груди, а я продолжала всхлипывать, орошая его рубашку горячей солёной влагой своего горя.
– Прости, что втянул тебя.
– Нет, – я отстранилась, наконец. – Ты не виноват. Это я вела себя как последняя…
– Ты молодец. Так держалась!
– Я вот одного не понимаю, – окончательно перестала плакать, вытерла глаза. Выглядела, наверное, ужасно! – Почему на НЕГО музыка не действовала? Пока писал, наслушался бы вдоволь.