Звездный табор, серебряный клинок - стр. 9
Тут я вспомнил, что Михалков в одном своем фильме и в самом деле сыграл царя. «Сибирский цирюльник» фильм называется. Кто бы мог подумать?! Хотя… Другой киношник – Станислав Говорухин – тот, помню, да, выставлял свою кандидатуру на президентских выборах. Опять же, Рональд Рейган… Видно, дурной пример оказался заразительным…
А Дядюшка Сэм продолжал:
– Кончил он худо. Как всякий самозванец. Началась на Руси смута, и то ли на кол его посадили, то ли просто пристрелили, аки пса сбесившегося… Однако ж самодержавие на Руси с тех самых пор так и стоит незыблемо. Так что, спасибо ему, каков бы он ни был.
– За Никиту Михалкова? – предложил я, подняв пустую рюмку, и почувствовав, что на глаза навертываются слезы. – А я ведь его живьем видел. В Доме Кино, на встрече…
– Не может быть! – воскликнул Дядюшка Сэм, всплеснув руками. А затем, недоверчиво на меня поглядывая, стал молча разливать.
– Да, честное слово! – даже обиделся я. – Чего особенного?! Вся группа ходила. После встречи фильм «Утомленные солнцем» показывали. Классный фильм. И мужик классный. Усатый такой, обаятельный, как кот. А еще больше на кота он в «Шерлоке Холмсе» похож. Да я его вот так, как вас видел, правда! Автограф не взял только потому, что я их не собираю.
– Сомкнулась связь времен! – заявил Дядюшка Сэм, видно, прекратив подозревать меня во лжи. И, хоть я и не слишком прилежный студент-филолог, я все-таки узнал цитату. Это он Шекспира наизнанку вывернул.
– Это судьба, – продолжал он. – Вы были знакомы с тем, кто восстановил на Руси монархию.
Это конечно большое преувеличение, говорить, что я был с ним знаком. Видел, не более. Но Дядюшка продолжал:
– Это мистическое подтверждение правильности нашего пути! Если доселе у меня и были сомнения, то отныне их больше нет! За пчеловодов! За Михалкова!
Я не стал спрашивать при чем тут какие-то пчеловоды. Какое мне дело? Вот за Михалкова – не грех. И мы выпили, опять же не чокаясь, но тут уже с полным правом, так как, вроде бы, «за упокой». На кол, это неприятно…
– И все-таки, я-то тут при чем? – спросил я, проглотив очередной неизвестный овощ. – Мало ли кто Михалкова видел?!
Дядюшка Сэм строго на меня посмотрел. На щеках его играл хмельной румянец.
– Ладно, – сказал он. – Не хотел я так сразу вводить вас в курс дела. Но раз уж есть мистические знамения… А я, знаете ли, верю в мистические знамения… Буду с вами предельно откровенен.
– Пожалуйста, – попросил я. – Мне бы очень хотелось.
– В Думе идет борьба фракций, – понизив голос, начал Дядюшка Сэм. – Власть нынешнего самодержца Рюрика ведет Россию в тупик. Наша фракция оппозиционна, и все идет к тому, что вскоре она будет объявлена вне закона, и представители ее подвергнутся гонениям. Самый надежный, хотя и сложнейший способ уберечь себя, а так же и спасти Россию – сделать царем своего ставленника. Но мы никогда и не подумали бы о такой возможности, если бы не появилась реальная возможность предъявить сенату истинного потомка рода Романовых.
По его логике однозначно выходило, что потомок рода Романовых – я. Это предположение было столь нелепым, что я даже не стал пытаться его перебить, а просто промолчал и стал слушать дальше, надеясь, что объяснение прозвучит.
– Мы сделали ставку на чудо. Мы профинансировали работу над установкой, которую в легкомысленной литературе вашей эпохи было принято называть «машиной времени». И вот результат: мы изъяли вас из вашего времени, причем так, что это никоим образом не могло повлиять на ход истории и привести к необратимым последствиям.