Звездный десант (сборник) - стр. 39

Потом лейтенант Спиксма спросил Хендрика:

– Желаете устроить перекрестный допрос свидетелей? Суд пойдет вам навстречу, если вы изъявите желание.

– Нет.

– Обращаясь к суду, следует стоять смирно и говорить: «сэр».

– Нет, сэр. Я требую адвоката.

– Закон не позволяет вам иметь представителя в военном трибунале. Желаете ли вы дать какие-либо показания в свою пользу? Вы не обязаны по закону делать этого, тогда суд ограничится уже имеющимися показаниями, а ваш отказ не будет свидетельствовать против вас перед судом. Однако вы предупреждаетесь о том, что данные вами показания могут быть обращены против вас и вы можете быть подвергнуты перекрестному допросу.

Хендрик пожал плечами:

– Нечего мне больше говорить! Что хорошего мне от этого будет?

– Суд повторяет: хотите ли вы дать показания в свою пользу?

– Нет, сэр.

– Суд должен задать вам один процедурный вопрос. Были ли вы ознакомлены со статьей, по которой вас обвиняют, до того как совершили предусмотренное в ней преступление? Можете отвечать: да или нет или не отвечать вообще. Однако за свои показания вы несете ответственность по статье 9167, ответственность за ложные показания.

Обвиняемый молчал.

– Хорошо. Суд зачитает вам эту статью, а потом вновь вернется к этому вопросу. Статья 9080: каждый служащий Вооруженных Сил, напавший или угрожавший нападением, либо пытавшийся напасть или угрожать нападением…

– Да, я думаю, читали. Они много всякой ерунды читали по утрам каждое воскресенье – целый список того, что запрещено.

– Была ли вам зачитана именно эта статья?

– Э-э… Да, сэр, была.

– Очень хорошо. Отказавшись свидетельствовать в свою пользу, желаете ли вы тем не менее заявить о каких-либо смягчающих вашу вину обстоятельствах?

– Сэр?

– Не хотите ли вы что-либо добавить для суда? Привести какие-либо факты, по вашему мнению представляющие в ином свете ранее данные свидетельские показания? Обстоятельства, смягчающие совершенное вами преступление? Может быть, вы были больны, под воздействием наркотиков или каких-либо медикаментов? С этой точки зрения присяга вас не ограничивает; вы вправе говорить все, что могло бы помочь вам. Суд пытается выяснить следующее: имеются ли у вас какие-либо основания считать обвинение несправедливым?

– А? Конечно, несправедливо! Все здесь несправедливо! Он ударил меня первым! Он сам сказал, что ударил меня первым!

– Это все?

– Все, сэр. А разве недостаточно?!

– Разбирательство окончено. Рядовой необученный Теодор С. Хендрик!

Лейтенант Спиксма, говоря все это, стоял смирно, теперь и капитан Френкель поднялся. Похоже, запахло жареным!

– Рядовой Хендрик, вы признаны виновным в предъявленном вам обвинении.

У меня что-то сжалось внутри. Неужели они сделают это? Неужели сделают с Тедом Хендриком, как с Денни Дивером из баллады? А я еще утром с ним завтракал…

Пока я боролся с тошнотой, лейтенант продолжал:

– Суд приговаривает вас к десяти плетям и увольнению с резолюцией: «За нарушение Устава».

Хендрик сглотнул:

– Я хочу уволиться!

– Суд не дает вам позволения уволиться. Суд также желает добавить, что столь мягкое наказание применено к вам исключительно потому, что данный суд не уполномочен наказывать вас строже. В сущности, вы должны быть обязаны тому, кто предал вас именно этому суду. Будь вы преданы генеральскому трибуналу, те же обстоятельства привели бы к приговору: «Повесить за шею, пока не умрет». Вам очень и очень повезло – старший офицер, властью которого вы преданы суду, обошелся с вами милосердно.