Звездный десант (сборник) - стр. 35
Облегченное дежурство заключалось в том, что меня в качестве ординарца приставили к командиру батальона. Поначалу я из кожи вон лез, чтобы произвести хорошее впечатление. Но выяснилось, что от меня требуется только сидеть смирно, держать язык за зубами и не мешать. А значит, у меня появилось время посочувствовать собственной персоне – раз уж нельзя было просто пойти спать.
Но сразу после обеда мне стало не до сна. Явился сержант Зим и с ним еще трое. Зим, как всегда, был свеж и опрятен, однако выражением лица в точности напоминал Смерть на коне бледном. Под правым его глазом была приличная отметина, обещавшая превратиться в порядочный синяк. Выглядело все это совершенно фантастически. Остальные трое были ребятами из нашей роты. Посредине стоял Тед Хендрик. Он был грязен – правильно, рота ведь в поле, на учениях… Степь здешнюю никому не пришло в голову помыть; бывало, ползешь по ней на животе – тонну грязи на себя соберешь. Губы Теда были разбиты, на подбородке – кровь и на рубашке – тоже. Пилотки на нем не было. Он дико озирался вокруг.
Оба парня, стоявшие по бокам, были при автоматах, Хендрик же – безоружен. Один автоматчик был из моего отделения, он подмигнул мне украдкой, так, чтобы никто не видел. Был он взволнован и горд.
Капитан Френкель удивился:
– Что это значит, сержант?
Зим вытянулся по стойке «смирно» и ответил, будто по бумажке:
– Сэр, командир роты «Эйч» докладывает командиру батальона. Дисциплинарное дело. Статья девять-один-ноль-семь. Неповиновение командиру и нарушение установки во время учебного боя. Статья девять-один-два-ноль. Игнорирование приказа при тех же обстоятельствах.
Капитан Френкель был озадачен:
– И вы пришли с этим ко мне, сержант? В официальном порядке?
В жизни не видел, чтобы человек смутился настолько, чтобы и лицо его, и голос полностью потеряли всякое выражение, но Зиму это удалось.
– Сэр… Если капитану угодно… Этот человек отказался от административного взыскания и настаивал на встрече с командиром батальона.
– Вижу. Он у вас прямо юрист. Ладно, сержант. Я все еще ничего не понимаю, но такое право он имеет. Каков был приказ и установка?
– «Замри», сэр.
Я взглянул на Хендрика и подумал: «Ох-ох-хо, кру-техонько! По команде «замри» следует брякнуться на землю, используя любое укрытие, и ЗАМЕРЕТЬ – не двигаться вовсе, даже бровью не шевелить, пока команду не отменят. Или то же самое, но уже в укрытии. Нам рассказывали истории о том, как людей ранило в положении «замри»… и они умирали молча и без единого движения».
Брови Френкеля взлетели вверх:
– А после?!
– То же самое, сэр. После самовольного нарушения установки – неповиновение приказу к ее выполнению.
Капитан Френкель нахмурился:
– Фамилия?
– Хендрик Т. С., – ответил Зим. – РН-семь-девять – шесть-ноль-девять-два-четыре.
– Хоро-ош… Хендрик, вы лишаетесь всех прав сроком на тридцать дней. Кроме того, вы должны безотлучно находиться в своей палатке, за исключением выполнения нарядов, приема пищи и санитарных нужд. Ежедневно по три часа – наряды начальника охраны – час перед отбоем, час перед подъемом и час во время обеда и вместо обеда. Ваш ужин будет состоять из хлеба и воды – хлеба, сколько сможете съесть. Десять часов дежурства каждое воскресенье. Во время наказания вам разрешено отправлять религиозные ритуалы согласно вероисповеданию.