Звёздные войны: Звезда Смерти - стр. 31
«А что это меняет?» – спросил себя Ули. Здесь, там или где-то еще – всюду одно и то же. Конечно, это не передовая, где он много раз оказывался прежде. Но все равно внутри заворочался червячок сомнения.
– Ладно, – ответил он.
– Хорошо, что ты согласен – хотя выбора особо и не было. Собирай манатки, полетишь на челноке с ночной сменой.
По пути в каюту Ули еще раз задумался о своей жизни. Прошло уже двадцать лет с тех пор, как он попал на Дронгар. Потом он побывал в еще нескольких РЕМСО, а когда закончились Войны клонов, намеревался заняться частной практикой. Но зажить нормальной жизнью так и не удалось. И сейчас, когда ему уже давно следовало забыть о военной службе, он готовится занять очередной пост – теперь уже на этой громадине под названием «Звезда Смерти».
Обычно он старался не вспоминать о Дронгаре – прошло уже немало времени, но многие воспоминания все еще были слишком болезненными. Но он не мог не вспомнить фразу, которую часто говаривал Ден Дхур, маленький нелепый репортер с Салласта: «У меня плохое предчувствие».
«Вот именно, – думал Ули, – плохое предчувствие».
Впервые Ратуа услышал об этом от фо-ф’ейанца Балатиза, который когда-то промышлял контрабандой спайса. За все эти годы Балатиз завел множество знакомств, и (что неудивительно) многие из его знакомцев тоже оказались здесь. В итоге он всегда имел надежные источники информации – по крайней мере, так казалось.
За информацию надо было платить: приходилось каждый раз выслушивать печальную историю о том, как его несправедливо наказала бессердечная Империя.
Сама по себе контрабанда спайса, конечно, еще не повод, чтобы заработать пожизненный срок на тюремной планете. Однако недалеко от Галла, луны газового гиганта Жар, за Балатизом погнался имперский патруль: именно тогда и произошел тот злополучный инцидент. Поняв, что канонерка скоро нагонит его кораблик, Балатиз сбросил нелегальный груз. Наркотики были надежно упакованы в кусок карбонита размером с туристический чемодан. Груз вошел в гравитационное поле Галла и пробил дыру в обшивке казармы, где квартировало подразделение механиков, обслуживавших СИД-истребители. Тридцать несчастных тут же выбросило в космос взрывной декомпрессией, еще больше успело задохнуться до того, как ремонтные дроиды загерметизировали отсек. И это не говоря о тех пяти десятках, которые сразу погибли от взрыва: карбонитовый блок, летевший со скоростью два километра в секунду, оставил на поверхности луны кратер тридцати метров в диаметре.
Это был чистой воды несчастный случай: шансы, что блок попадет в единственное строение на несколько тысяч кубических километров пустого пространства, были так ничтожны, что их расчет вызвал бы головную боль даже у гивина. Не стоит говорить, что Империя имела на этот счет другое мнение.
Ратуа слышал эту историю уже много раз и знал ее почти дословно: контрабандиста допросили, признали виновным и выслали на Безнадегу. Все это заняло менее стандартной недели. Ратуа слышал, что фо-ф’ейанцы – прекрасные рассказчики, умеющие держать своих слушателей в постоянном напряжении. История фо была интересной – первые пять или шесть раз, что Ратуа ее слышал. Однако он уже потерял счет, сколько раз Балатиз ее рассказывал. А фо нельзя было торопить: Ратуа приходилось сидеть, улыбаться и притворяться заинтересованным, в нужных местах выражать сочувствие, кивать, цокать языком и в изумлении качать головой, иначе контрабандист обидится и не станет рассказывать о том, что недавно узнал. Это скорее походило на представление четко отрепетированной пьесы: если Ратуа хорошо сыграет роль, его вознаградят, если не справится, ему будет плохо.