Звёздные войны. Люк Скайуокер и тени Миндора - стр. 35

Они взяли в заложники целую планету.

Насколько уяснил для себя Хан в ходе нескончаемых напряженных переговоров, последний приказ, выданный мандалорцам имперским командующим, состоял в том, чтобы отбить атаку республиканцев, используя «любые необходимые средства». Командир отряда наемников интерпретировал это как «отбить атаку, даже если придется прикончить всех, включая себя». Но Новая Республика не собиралась отказываться от системы, которая была не только весьма богата природными ресурсами и производственными мощностями, но и, по результатам всесистемного референдума, подавляющим большинством проголосовала за вступление в Республику – около девяноста семи процентов населения высказались за. Хан втайне надеялся, что эти три процента упертых фанатов Империи живут где-то в непосредственной близости от тринейтронных электростанций.

Так или иначе, переговоры явно зашли в тупик: разумные доводы и убедительность Леи разбились о мандалорскую стену непреклонности и решимость нипочем и никогда не сдаваться. Дошло до того, что Хан с неподдельным нетерпением стал ожидать прибытия Лэндо.

Это было удивительно – и не потому, что дело касалось Лэндо: Хану он почти всегда нравился, несмотря на долгую и трудную историю их взаимоотношений. А удивительно это было оттого, кого именно Калриссиан собирался привести на переговоры.

Лэндо, не в пример своему старому приятелю Соло, сохранил за собой генеральский чин. В настоящий момент он командовал войсками особого назначения; это звучало возвышенно и претенциозно, но на деле означало, что Калриссиан теперь работал высокопоставленным шофером. Сейчас он возвращался с мандалорской территории, куда поехал за единственным человеком в Галактике, который, по его словам, мог переубедить этих боевиков. Большим боссом Мандалорских хранителей и самопровозглашенным владыкой Мандалором – самим Фенном Шисой.

Или, как его про себя называл Хан, Фенном «Еще раз посмотришь так на Лею, и я точно раздавлю твою мандалорскую черепушку, точно пузырчатую виноградинку» Шисой.

Шиса и его сторонники, оставив жизнь наемников, стали ядром Хранителей – своего рода добровольческой полиции с активной гражданской позицией – и в какой-то мере даже занимались благотворительностью. И это значило, что Шиса, «эксперт в малейших нюансах ведения боя» до мозга костей, был теперь не только «самым крутым мачо», но и «самым великодушным», «самым бескорыстным» и «самым добрым».

Если бы Соло был склонен к абсолютной честности в таких вещах, – а он отнюдь не был, причем из принципа, – то признал бы, что его проблема по отношению к главе Хранителей заключалась скорее в подспудном подозрении, что Фенн еще может оказаться и «самым очаровательным». А также в том внимании, какое оказывал Лее этот герой Мандалора, и в том, что Лея этим вниманием искренне наслаждалась.

На этот раз, впрочем, кореллианин действительно желал, пусть и неохотно, чтобы Шиса с удовольствием провел время в обществе Леи – главное, чтобы это происходило в зале совещаний, где будут Хан и несколько десятков военных в качестве свидетелей, и чтобы это помогло разрешить ситуацию. Пожалуй, это означало, что Хан вырос как личность. Немного. Наверное…

Но личностный рост оказался под большим вопросом, когда Лея повернулась к нему, положила руку ему на локоть и, притянув к себе поближе, наклонилась, чтобы прошептать что-то на ухо. Соло уже морально приготовился услышать, как она с нетерпением ждет новой встречи с Шисой.