Звездные рекруты - стр. 33

– Днем. Сразу после того, как Николай Платонович объявил нам, что с завтрашнего дня мы начинаем самостоятельные полеты.

– Ты сможешь узнать того, кто положил в твой двигатель этот предмет?

– Нет. Я не видел, кто это был. Видел – Ар'рахх, а не я.

– А ты – сможешь?

– Не знаю. Не уверен. – спокойно ответил зеленый верзила, не спуская, однако, напряженного взгляда со ствола лучемёта Диты. Бессмертная заметила его взгляд, опустила ствол бластера вниз. – Люди для меня пока все одинаковые.

– Ну да. Мы, как китайцы – все на одно лицо. А как же ты меня и Николая Платоновича отличаешь от остальных? – насмешливо поинтересовалась она у драка, не сводя с него пристального взгляда.

– По цвету волос. У тебя – волосы каштановые, длинные. У второго – короткие, русые, вперемешку с белыми.

– Вы говорили кому-нибудь о своей находке?

– Нет.

– Даже Николаю?

– Даже ему. Мы думаем, что он как-то причастен к этому. Никто, кроме него, не знал, кому из нас, какой самолет дали.

– Ну, наверное, все же кто-то знал, если эта вещь появилась там, где её хотели видеть. Вы правда не знаете, что это? Сашка и молодой следопыт дружно кивнули.

– Это не взрывчатка. Это одноразовый индикатор запуска двигателя. Стоит мотору заработать, коробочка сгорает. Но при этом она издает один-единственный электромагнитный импульс на определенной частоте. Импульс очень большой мощности. Где-то далеко (или не очень) стоит приёмник, который принимает этот сигнал. Ну, а дальше – как задумано по сценарию.

Кстати, незаменимая вещь для разведывательных и диверсионных операций. Когда вы после завершения операции покидаете место дислокации, такой датчик-передатчик дает сигнал, что вы запустили двигатель своего истребителя. Это значит, что вы выполнили задание и вы живы. К условленному месту выдвигается транспорт, либо крейсер. Так. Но что же делать нам с этой хренью?

У Заречнева от такого словечка из уст Диты едва не полезли глаза на лоб. Но он быстро взял себя в руки.

– Хорошо бы эту штуковинку засунуть в двигатель тому мэну, который мне её подложил. Чтобы, как говориться, не рыл яму.

– Может быть…. Может быть…. Ладно. Как у вас говорят – утро вечера мудренее? Отложим-ка мы решение этого вопроса до завтра. Все равно наши «вороги» не ждут сигналов раньше утра. А за это время мы что-нибудь придумаем.

Можете быть свободными. Пока – никому не слова. Ты, Аррах, завтра все-таки постарайся внимательнее присмотреться к рекрутам. Может, узнаешь сегодняшнего «гостя». Да, и последнее. Ко мне так поздно никто и никогда не заходит. Особенно без предварительного сообщения. На первый раз я вас прощаю, но если это повторится – без обид. Александр, задержись-ка на секундочку! Зеленый верзила вышел, неслышно прикрыл за собой дверь.

– Послушай, что я тебе скажу. Прекрати пожирать меня влюбленными взглядами. С сегодняшнего же дня! Мало того, что ты себя выставляешь на посмешище, ты и меня ставишь в затруднительное положение. Между нами нет и не может быть ничего общего! Заруби это себе на носу!

– Я постараюсь! Но сердцу-то не прикажешь!

– Ах ты, наглец! Сердцу не прикажешь! Надо же такое выдумать! Ты, что, всерьез думаешь, что я отвечу на твою глупую юношескую влюбленность? Это бред! Ты хоть знаешь, сколько мне лет? Я намного старше тебя, да что тебя – твоих бабушек и дедушек! Чтобы с завтрашнего дня я больше не видела, как ты смотришь на меня. Замечу – пеняй на себя. Надо же – он влюбился! Молокосос! Быстро пошел спать!