Звёздная Кровь. Изгой III - стр. 16
Когда через несколько дней выбыло ещё несколько юнкеров, а остальные перестали падать в обмороки от запредельных нагрузок, начались занятия с настоящим боевым оружием. Никаких холостых патронов, никаких учебных гранат, только боевые боеприпасы, только хардкор. Нас, будущих офицеров Четырнадцатого легиона, было и так немного, всего чуть больше сотни, а после этого стало на семь человек меньше. Один застрелился в ту же ночь, что нам раздали револьверы. Остальные, так или иначе, выбыли по несчастным случаям при обращении с оружием. Варин – пухлый сын преуспевающего торговца, отличился, подорвавшись на гранате во время учений.
Юнкеры выматывались так, что даже тени сожаления на их лицах не промелькнуло, только раздражение, когда нас всех заставили драить кровавые и бес знает, какие ещё брызги, оставшиеся после того, как тело Варина унесли.
Прошло всего несколько недель, и я начал втягиваться. Что сказать? Мне показалось, что я и не особо напрягся нынешнему положению вещей. Тело словно само «вспоминало» многое, что заставляло предположить – служба в космической пехоте немногим отличалась. Армейская лямка она и есть армейская лямка, хоть в аркадонских легионах, хоть в «Рыцарях Титана».
В увольнительные я не ходил. Так как не видел в этом особого смысла. К азартным играм как-то не было охоты. В бордели и кабаки меня не очень-то тянуло, если начистоту. Алкоголь у меня был всегда с собой, достаточно было использовать Руну Цветочного Бренди – элитный алкогольный напиток из далёкого Круга Жизни. Поэтому проверять, чем там поят легионеров, не слишком-то и хотелось. К продажной любви я особой тяги не испытывал. Верней, тяга-то была, и довольно неслабая. Организм требовал общения с представительницами противоположного пола. Гормоны бурлили, но всё ещё имелась слабая надежда отыскать Светлану. Я ежедневно прокручивал в голове различные планы по поиску своей законной супруги и казалось, что что-то постоянно упускаю. Из-за этого отправляться к девочкам нетяжёлого поведения не хотелось.
Неделя, принятая в Аркадоне была пятидневной. Четыре рабочих дня и один выходной, который я по привычке для себя называл субботой. Вот в четвёртую-то субботу меня и вызвала к себе младший офицер Ам’Нир’Юн, занимавшая должность инквизитора, пока в нашем легионе такового не имелось. Перед официальным вызовом я проверил, в порядке ли моя форма, достаточно ли блестят сапоги, на все ли пуговицы застёгнут сюртук, в порядке ли портупея с прицепленными к ней, саблей и револьвером, закончив приготовления, поправил форменную шляпу и решительным шагом отправился в кабинет. Вежливо постучавшись, я получил разрешение войти и толкнул дверь.
– Юнкер Кир из Небесных людей явился, младший офицер. – я вошёл в аскетично обставленную комнату.
– Вольно, – спокойным тоном, остановила мой уставной угар Ам’Нир’Юн. – Присаживайся, Кир.
Я осторожно присел на край стула, сняв шляпу. Разместиться удобней не позволяла пристёгнутая к портупее сабля. От вызова пред светлые очи начальства в законный выходной я немало напрягся. И хоть память мне ничего такого не подсказывала, но было стойкое ощущение, что хорошего ждать от таких персональных вызовов не стоит. К тому же во время последнего нашего общения, эта вредная баба подло ткнула меня учебной саблей под ребро и экзамен засчитала, как проваленный. А я всего-то и хотел, чтобы она не ушиблась при падении.