Звериное начало. Том I - стр. 15
Рэйара не хотела вредить, более того, считала, что и сама она – часть природы. Женщина принадлежала к этому миру и имела полное право охотиться. Не меньшее, чем обычный волк. Вечный лес был для нее почти таким же домом, как и для обитавших здесь хищников, а в ее поступках не углядывалось ничего предосудительного.
Рэйара ждала достойного отношения к себе, но… Но что-то было не так. Или, вернее, все было не так.
Откормившиеся местной вкуснейшей травой, всегда свежей и питательной из-за магии друидов, красивые, холеные и жирные олени, никогда не голодающие толстые и здоровые кролики, размножившиеся столь сильно, что запросто могли заполнить весь перелесок, здоровенные и увесистые лесные птицы, на худой конец сытые белки и змеи, коих насчитывалось немало в любом лесу, а уж здесь и подавно должно было быть целое полчище – вот кого ожидала увидеть Рэйара. Однако, она не увидела никого.
Пустые ветки без птиц выглядели удручающе и пугающе, никто не стрекотал песни и не хлопал крыльями у самого уха. Паутины покрывались тоской, листьями и ветками без своих хозяев. Слух не улавливал жужжания пчел, полукровка не обнаружила никаких кровососов или хотя бы мелких букашек. Острый нюх, на который женщина всегда полагалась, в этот раз совершенно не помогал, казалось, что из земли исчезли даже черви.
В Вечном лесу перестало пахнуть жизнью, а ведь еще совсем недавно, когда отряд свэтов шел в противоположном направлении, место выглядело иначе – Рэйара бегала под защитой деревьев и видела множество зверей, которые могли бы стать достойным обедом и ужином. Некоторые в итоге и оказались в котелке, распотрошенные и аппетитно пахнущие.
Удача в этот раз отвернулась от семьи полукровки; хотелось верить, что это ненадолго. Пока же женщина рассудила, что раз нет добычи, что можно воспользоваться подножным кормом – невкусно, не слишком питательно, однако, если нет иных вариантов, не до глупых капризов.
Ягоды, даже те, которым еще не пришел срок созреть, не висели на кустах и деревьях, а лежали съежившимися горошинами на земле. Грибы выглядели высохшими, как будто из них выпили всю силу. При этом запах от них шел неприятный, кисловатый и гнилой. Орехи сморщились, и даже те, которые выглядели более или менее съедобными, перевертыш ни самостоятельно есть, ни давать кому-либо другому не осмелилась бы. Даже Таэль не заслужил подобной участи. Не только потому, что в любом случае считался часть отряда, но и потому, что предсказать, что с ним может сотворить подобное угощение, женщина не взялась бы.
Рэйара продолжала углубляться в лес. Она шла все дальше и дальше, приближаясь к самому Сердцу – дереву-друиду – и никого не встречала на своем чрезмерно тихом пути. Эта тишина не несла умиротворение, скорее напротив. Отчаянно хотелось услышать чириканье или стрекот, убедиться, что место еще наполняет жизнь. Полукровка уже думала, или, скорее, надеялась, что могла напугать кого-то. Может, приближение полнолуния, как бы невероятно это не казалось, отпугнуло всех грызунов, копытных и даже хищников? Быть может, женщина только теперь перестала считаться щенком среди перевертышей, и учуявшие матерого волка звери бросились врассыпную?
Версия имела бы право на жизнь, если бы не одно «но» – обратить в бегство пауков и других мелких тварей, до самой последней осы, Рэ не могла даже при желании. То, что творилось с грибами и ягодами и вовсе не поддавалось никакому разумному объяснению. Кому подобное было подвластно? Ни один из братьев, даже Эйэ, ни большинство знакомых по заданиям от Общины, не обладал достаточной для этого силой.