Звери Стикса. Часть 2. Мемориум - стр. 3

«Что-то я в последнее время много волнуюсь. Так и до сердечного приступа недалеко».

– Кира? – Фауст опустился на четыре ноги, оббежал повозку. След ее запаха вел на обочину и скрывался в лесу. Деревья стояли не очень плотно, и в целом массив был светлым, прозрачным, легким. Но сразу за границей тени, отбрасываемой первыми кустарниками, след исчезал – растворялся. Была кошка и не стало кошки. Пес настороженно всматривался в лес, напрягал все свои органы чувств, но все равно не чуял, куда она делась. Только появилось ощущение, что и лес в ответ всматривается в него.

– Пст! – раздалось откуда-то справа. Он обернулся и увидел, что кошка выглядывает из зарослей орешника в нескольких метрах от него. – Иди, чего покажу, пес, тут что-то странное!

Сказала она и снова нырнула в густую листву. Фауст кинулся за ней, боясь, что стена леса снова спрячет свою приемную дочь от его пригляда.

– Кира! Погоди!

– Чего?

«Я тебе башку твою ушастую откручу, если еще раз исчезнешь вот так внезапно, зараза, вот чего!» – подумал он, но собрав всю свою волю в кулак, вслух сказал иначе:

– Не уходи от меня в лес. Я тебя там не чую и не вижу и не могу понять, куда ты делась. Пожалуйста.

Кошка слегка наклонила голову и застыла, вглядываясь в лицо телохранителя. Лицо это, хмурое, с нехорошо блестящими глазами и онемевшими сжатыми челюстями, казалось, пыталось высказать какие-то другие, гораздо менее миролюбивые слова.

– ОК! – в итоге беззаботно отмахнулась она.

Кошка углубилась в чащу и привела его к нескольким диким яблонькам, заросшим крупным вьюном, островком стоявшим посреди берез и орешников.

– Глянь-ка, – она отодвинула лопухи и высокую в рост человека крапиву, и Фауст увидел, что за сорняками скрывается проржавевший остов заброшенного автомобиля. – И еще вон там что-то есть.

Пес обошел находку со всех сторон, залез внутрь, обнюхал сидения, руль, все ручки, какие нашел. Он потянул за рычажок под водительским сидением и услышал мягкий щелчок открываемого багажника. Кира все это время терпеливо ждала. Когда, наконец, пес удовлетворенно вылез из машины и смачно чихнул от пыли, Кира провела его еще немного вглубь, где они обнаружили целое кладбище таких заросших авто, телег, карет и прочего транспорта.

– Судя по всему, все, кто сюда приехал, тут и остались, – задумчиво сказал Фауст, оглядывая поляну, густо поросшую бурьяном. Он глубоко вздохнул. – Не знаю, как ты, но я не чувствую здесь Смерти. Ни крови, ни убийства…

– Я, посмею напомнить, вообще ничего такого не умею чувствовать. По крайней мере сама! Черт возьми, как неудачно, что прототип на базе! Очень бы сейчас пригодился. Заодно и опробовали бы.

Действительно, Кирина разработка на этот раз осталась на Стиксе. Кошка провела пару бессонных ночей в лаборатории, но подготовила целый пак новых данных в «библиотеку чувствительности» своей машинки. И теперь чудо-ноут надежно встал на стоянку и обработку нового и вкусного под чутким надзором ассистентов. По словам кошки, его недели две трогать нельзя. Да, медленно. Но прокладывать новую дорогу всегда тяжело и долго.

Они вернулись на дорогу. Послушно отогнали коляску на обочину под специально установленный здесь навес для личного транспорта. Лошадь страшно возбудилась и возрадовалась от перспективы продолжить путь не запряженной, а Кире пришлось брать привязанного к тому же навесу с обратной стороны ослика. Такой вот честной компанией – Фауст на высоконогой гарцующей кобыле и Кира на старом печальном осле – они и вошли в город Лун.