Звери Стикса. Часть 2. Мемориум - стр. 29
Они остались одни. Кира положила мячик на место и сама тоже вернулась к своей тарелке.
– Такое ощущение, что она от нас убежала.
– Вполне возможно, – пожал плечами пес.
– Спрошу сегодня Веронику о ней.
– Нет, – категорично заявил Фауст. – Я против. Я понимаю, что Вероника тебе нравится, но мы ее совершенно не знаем. Мы здесь никого не знаем! Нельзя ей доверять. Ты очень легко поддаешься действию обаяния, Кира.
– Это, наверное, с непривычки, – буркнула она, явно намекая на его колючий характер. Но скорее просто из мести за то, что он так точно подметил ее слабость.
– Эй! – пес наставил на нее вилку с кусочком оладьи. – Я стараюсь, между прочим. Может быть, обаяния тебе в моем окружении и не хватает, зато я тебя все еще не убил, согласна?
С этими словами он бесцеремонно макнул еду в ее мисочку с белым густым соусом и отправил в рот.
– М. А это неплохо. Как она сказала это называется? Сгущка?
– Сгущенка. Популярный молочный соус в странах Севернолесья. Кстати, а откуда ты знаешь что Аврора – это северное сияние?
Он как-то нехорошо на нее посмотрел из-за чашки с изображением улыбающегося месяца и промолчал.
– Ах, да… вырос на севере, точно. А стихи Пушкина? – продолжала допытываться девушка.
– А когда у тебя первые месячные начались?
На секунду кошка прямо-таки остолбенела. Но быстро поняла, на что намекает пес и нашла в себе силы спокойно отступить.
– Я поняла. Слишком много личных вопросов, да?
– Какая ты умничка иногда бываешь, – Фауст скомкал большую салфетку, ознаменовав тем самым финал трапезы. – Давай, засоня, завтракай. Я подожду снаружи, попробую уговорить Лошадь перестать жрать известку с домов.
Он постоял, подумал, затем обреченно вздохнул.
– Хотя вряд ли удастся, – сказал он картинно и трагично и, наконец, вышел.
Первая половина дня прошла совершенно бездарно. Ничего путного она не обнаружила и вообще никак не могла сконцентрироваться на задаче. Да даже просто поставить себе четко очерченную задачу не могла! Осознав сей прискорбный факт, она с силой захлопнула пыльный толстый том и устало оглядела маленькую комнатушку, в которую забралась, исследуя просторы замка.
Фауст стоял в проходе в соседний зал прямо напротив нее, прислонившись плечом к косяку и тоже что-то читал. Он почти сразу уловил ее взгляд и захлопнул книжку в ясно-голубой обложке.
– Что читаешь? – не надеясь на ответ, спросила она.
– Стихи, – серьезно ответил Судья. – Поедем гулять, – неожиданно предложил он. – У меня от букв рябит в глазах, а ясности не прибавляется ни на йоту.
– Аналогично. Поедем.
День был совершенно чудесным. Цветочные ароматы стояли в воздухе плотным облаком. Солнце быстро нагрело темно-сизую шерсть кошки и убаюкивало, ласкало, успокаивало. Она тихонечко качалась в седле на ослике и блаженно жмурилась. Они решили объехать озеро и посмотреть, где заканчивается город с другой стороны. Оказалось, что одноликих каменных трехэтажек, почти полностью заселенных, довольно много. Но за ними также начинались небольшие дачные домики, как и со стороны главного въезда.
– Вот, а теперь смотри, – подал голос пес, кивая на приближавшийся темно-вишневый домик, весь утонувший в старых диких яблоньках. – Присмотрись к хозяйке. Мне интересно знать твое впечатление.
– А кто она?
– Я почем знаю. Я был здесь ночью. Помнишь, я говорил, что всем снятся кошмары? – кошка кивнула. – Так вот они снятся всем вплоть до этого домика. Отсюда и дальше – люди спят блаженно, как младенцы. Но в то же время они, по всей видимости, почти не покидают домов. А те, кто живет в каменной части – почти все работают в замке.