Зверь. Изменил мне — изменил меня - стр. 24

— Спасибо, — решаю поблагодарить отзывчивого брата.

— Не за что, — он материализуется рядом со мной с большим клетчатым пледом. — Надо было перед сном протопить. Не подумал, что ты можешь замёрзнуть.

— Всё в порядке. Сейчас быстро согреюсь, — забираю у него плед.

Глаза Карима как-то странно блестят в темноте. Я бы сказала, светятся. Жёлтым. Фу ты! Уже галлюцинации начинаются. Спать срочно.

— Точно всё в порядке? — Карим не уходит. — Может, есть хочешь? Или пить?

— Нет-нет, мне ничего не нужно. Ложись, — отворачиваюсь к стенке.

Снова скрип старых пружин дивана. И тишина. Только дождик барабанит по крыше и огонь в печи хрустит дровами. Хорошие звуки для крепкого сна.

Но нет! Я хочу в туалет.

Одна в темноте я точно не доберусь до улицы, а туалет в лесной избе явно не предусмотрен. Снова будить брата не хочется.

Лежу, терплю. Только организм не резиновый.

— Карим? — шепчу. — Ты спишь?

— Почти, — вздыхает. — Воды?

— Нет. М-м… наоборот. Мне нужно в туалет.

— Жди.

Он снова встаёт, идёт куда-то. А потом возвращается. С ведром.

— Э-эм… — смотрю на тару, которая теперь стоит у кровати. — Я бы вышла в туалет. Он на улице?

— Хочешь растянуться в ближайшей луже? Или провалиться в выгребную яму? — спрашивает с издёвкой.

Оба варианта не очень. Второй особенно.

— Ладно, я поняла, — сажусь на матрасе, а Карим и не думает уходить. — Не мог бы ты?.. — многозначительно вздёргиваю бровь.

— Если тебе помощь не нужна, то конечно, — качает головой и покидает мой закуток.

Всё это жутко неудобно и помощь нужна, но стыдно.

Кое-как справившись, заползаю на кровать, а брат тут как тут. Берёт ведро, несёт на улицу. Неловко до ужаса. Больше никогда в жизни не пойду на ведро. Хоть дождь, хоть снег, хоть что!

Всё, теперь точно спать. Уснуть и забыть этот кошмар.

Скрип пружин в старом диване стих, и я снова слышу мерное сопение брата. Угу, слушаю и не сплю. Потом слушаю ещё какие-то звуки. Будто скребётся кто-то под полом. А вот это уже жутковато!

Мы в лесу. Тут дикие звери водятся. И далеко не все они травоядные. Представить страшно, кто под полом шуршит. Может, это и не зверь вовсе, а кто-нибудь похуже.

Накрутив себя до предела, решаю снова будить брата.

— Карим! — на этот раз я почти кричу.

Ворочается на диване и матерится тихо. А мне уже не неловко. Мне страшно до чёртиков!

— Что опять? — недовольно спрашивает брат.

— Там кто-то есть! — сажусь на кровати, прижимаю подбородок к коленкам.

— Где?

— Под полом! Ты разве не слышишь?!

Минута молчания заканчивается басистым смешком Карима:

— Это мышь. Спи.

В смысле спи?! Это мышь! О, боже мой! Лучше бы это было чудовище!

Меня трясёт, ладошки вспотели. У меня начинается самая натуральная паника.

— Карим… — снова зову брата.

— Что?

— Я раньше боялась мышей? — спрашиваю дрожащим голосом.

— Не замечал, — ворчит.

Я понимаю его недовольство, но ничего не могу с собой поделать. Как и с мышью этой проклятой. Мы говорим, а она скребётся под полом рядом с моей кроватью!

— Ты должен её раздавить! — заявляю решительно. — Или она умрёт от твоего сапога, или я — от сердечного приступа!

Тяжёлый вздох Карима звучит обречённо. Ему снова приходится вставать. Он зажигает свечи, зачерпывает ковшом воду из кастрюли и идёт ко мне.

— Выпей водички и успокойся, — вручает мне посудину.

— Спасибо, — хватаю ковшик, пью.