Зубастое нашествие - стр. 6

– А я могу спросить у самых старых эльфов, не случалось ли такого прежде и не знают ли они какое-нибудь средство от этой напасти, – заявила Джессеми, теребя надломленное перо на шляпе.

– Хорошая идея, – одобрил Чешуйка и задумался. При этом у него вырвался пахнущий серой пук. – Извините. Кстати, не думаю, что это болезнь. Сыщицкий инстинкт подсказывает мне, что тут что-то другое. Или, скорее, кто-то. Возможно, это, так сказать, производственная авария у какого-нибудь волшебника. Или к этому причастен какой-то вампир – в конце концов, помидоры ведут себя очень по-вампирски.

Чешуйка ожидал, что его коллеги продемонстрируют глубочайшее уважение к его чутью, но ничего такого на самом деле не случилось.

– Это твой сыщицкий инстинкт так воняет? – поинтересовался Граувакка, точа когти о любимый стул Чешуйки.

Джессеми тоже выглядела не очень убеждённой.

– Честь и хвала твоему сыщицкому инстинкту, но твоё предположение, что это не просто случайность, а кто-то за этим стоит, не дало нам ни одной зацепки.

– Вот и нужно найти такие зацепки, – проворчал Чешуйка. Может, друзья и правы, и за неприятностями в Вурмштедте стоит самая обычная болезнь овощей. Но в таком случае у них вообще-то и расследования не будет.

Джессеми, казалось, задумалась.

– По-твоему, в этом действительно виноват какой-то вампир? Тогда было бы неплохо заглянуть сегодня вечером в трактир «Косая белочка» и осторожно расспросить Верши.

Чешуйка тут же кивнул. Верши, которого на самом деле звали Граф Вершинский, владел трактиром и знал всех живущих в Вурмштедте вампиров.

Но почему-то у Чешуйки из головы не шёл спасённый волшебник Пинтус. Совершенно внезапно он сообразил почему.

– Тридцать! Пинтус сказал, что знает столько языков. А вдруг среди них язык помидоров? Тогда мы смогли бы выяснить, что думают обо всём этом сами преступники.

Коллеги уставились на него так, будто он заявил, что с этого дня не желает быть драконом. Мини-вулкан выбросил облачко дыма, и через край кратера выплеснулось немного лавы.

– Попытка не пытка, – защищал свою идею Чешуйка.

– То, что ты разговариваешь со своими тыквами, ещё не значит, что они могут ответить, – съехидничал Граувакка.

Джессеми криво усмехнулась:

– В порядке исключения должна признать, что кошара прав.

– Ах, да идите вы кобольда чесать, – пробормотал Чешуйка, и все трое отправились в путь.

Досадно, что гриль отменился. Чувствуя, как урчит в животе, Граувакка опять начал расследование с закусочной Раубольда. Шашлык из мышатины оказался так же плох, как всегда, но Граувакка его всё-таки любил.

– Есть какие-нибудь новости о нашествии помидоров? – спросил он у Раубольда, потому что гном, конечно же, давно знал о происходящем.

– Этих тварей можно ловить сачком, но в магазине у Гуниллы их уже не осталось, – весело сообщил Раубольд. Его хорошее настроение наверняка объяснялось тем, что за прилавком закусочной он чувствовал себя в безопасности. – Гномы начали производить защитные доспехи и томатонепроницаемые металлические изгороди, потому что все страшно недовольны – эти маленькие бестии разоряют огороды, чтобы покусать другие помидоры!

– Если они попытаются напасть на Чешуйкины тыквы, то будут неприятно удивлены, – сказал Граувакка, обгладывая шампур. – Я лишь раз до них дотронулся, так у меня до сих пор шерсть дырявая от искр, которые выдохнул мой разгневанный шеф!