Зов Латыря. Мне холодно - стр. 2
– Эй, бабоньки! – Крикнул он и опустил новую стрелу в жёлоб. – А вам разве не говорили, что втроём на одного нападать нехорошо?
– Ты что, скотина? – рявкнул высоченный мордоворот и снял с пояса топор.
Стрела засвистела и здоровяк плашмя повалился на землю.
– Проклинаю тебя, псина. Душу на вечное скитание заклинаю. Да не видать тебе покоя и предков своих, – громко сказал Олег. Парень резко направил самострел на третьего. – На колени!
– Ты, это, – начал разбойник, но зелейщик не дал ему договорить.
– Я сказал, на колени!
Колдун нахмурил брови и шагнул вперёд. Новая стрела с глухим стуком влетела в бедро. Рослый мужик схватился за ногу и рухнул на бок, крича от боли. Олег снял с шеи кожаную верёвочку, на которой висел небольшой бледно-белый камень и зашагал к разбойнику.
– Непрогляд снимаю, глаза отрываю, тебя зазываю, – едва слышно заговорил он, – приходи ко мне, да живого пожрёшь. Приходи, да по земле походишь.
Камень качнулся из стороны в сторону и замер. Голос парня упал до едва разборчивой хрипоты, плечи ушли вперёд. Колдун сгорбился как дряхлый старик, а его голубые глаза потемнели и стали чуть ли не чёрными.
– Тебя зазываю, – продолжал Олег, – выходи из латыря-камня, уговором нашим зазываю, на свободу твою душу выпускаю. Приходи, да жертву пожри.
Камень снова качнулся.
– Ну наконец-то, – с явным недовольством проговорила ведьма и появилась перед зелейщиком.
– Пора обедать, Злобушка. Смотри, какой красавец, – Олег исподлобья посмотрел на разбойника и улыбнулся. – Только сделай так, чтобы он запомнил вашу встречу, как я когда-то. Как закончишь пиршество, пусть на верёвке вздёрнется, а то зима скоро, а птицам жрать нечего.
Молодая черноволосая ведьма в ночной рубахе молча кивнула и направилась к раненому.
– И, это, – бросил ей вслед Олег, – покажись ему, пусть всё видит.
Не успел зелейщик сделать шаг, как здоровяк со стрелой в бедре закричал: «Нет! Сгинь! Чур меня!», вскочил на ноги, словно никакой раны не было. Побежал мимо Олега и со всего маху врезался мордой в ствол дерева.
– Не-е-ет! А-а-а! – истошные крики разносились по лесу.
Олег подошёл к парню, которого разбойники не успели вздёрнуть. Тот стоял на коленях и бубнил себе под нос молитву. Всё его тело ходило ходуном от ужаса. Колдун протянул ему руку. Холоп неуверенно приподнял голову и исподлобья посмотрел на своего спасителя.
– Я предлагаю всего единожды, – холодно бросил Олег.
Парень поднялся на ноги. Колдун окинул спасённого взглядом. Крепкий широкоплечий холоп в истрёпанном временем сером зипуне был на голову ниже зелейщика. Глаза колдуна остановились на посиневших от холода ногах и он скукожился. Не самая лучшая погодка, чтобы ходить без обуви. Но, кто смотрит на погоду, когда дело касается холопов? Хозяевам плевать и Олег это знал не понаслышке. Холоп рывком скинул с шеи петлю и плюхнулся перед спасителем обратно на колени.
– Ой, благодарствую, барин, – затараторил он и, трясясь всем телом от страха, склонил голову. – Век тебя помнить буду, да богов молить о здоровье твоём.
Олег наморщил лоб. Голос показался ему знакомым и ударил, словно эхо прошлой жизни. Зелейщик молча откинул голову холопа, чтобы разглядеть его лицо.
– Вук? – с удивлением спросил зелейщик. – Ты – живой?
Олег не сразу узнал в этом светловолосом, слегка лопоухом парне, того мальчишку, с которым когда-то бегал по лесам. Но этот взгляд… взгляд был прежним. Таким знакомым, что сердце сжалось от страха и радости одновременно. Холоп пристально посмотрел на Олега. От удивления у него отвисла челюсть. Мимо них с рычащим хрипом промчался разбойник и снова влетел в ствол дерева. Вук дёрнулся и снова перекрестился.