Зов Ланелы - стр. 16

Больше никаких вылазок я не предпринимал. Два дня мы с Бесом провели на поляне возле дома. Бес грел на солнышке свои старые косточки, а я сидел подле него, учился вычленять из бурного потока изображений наиболее интересные и вместе с тем учился удерживать перед собой то, что показывали мои собственные глаза. Оба мы всё это время находились в одинаково беспомощном состоянии. О нашем пропитании заботились остальные бепсы, принося кое-что из того, что они добывали на охоте. Большей частью – змеи, лягушки, мыши. Вполне нормальная еда для собак, но, естественно, не для человека. Поэтому я несказанно обрадовался, когда Луканька принесла кролика. Разделал его на ощупь с большим трудом. Развести огонь не удалось. С трудом съел несколько кусков сырого мяса с солью под аккомпонимент своих же воздыханий: скорее бы уж восстановилось зрение!

Хотя огня добыть в нынешнем состоянии не удавалось, мёрзнуть ночью мне не приходилось. Лишь только я укладывался спать, как Бес тотчас же приходил и ложился рядом. Остальные псы располагались вокруг, согревая меня теплом своих тел. А вот свободного времени появилось хоть отбавляй, и часть его я потратил на размышления: какое плавсредство лучше построить, чтобы без излишнего риска добраться до Большой земли? Толстых деревьев, пригодных для того, чтобы из них выдолбить достаточных размеров лодку, на побережье не росло, а идти вглубь острова и искать там подходящий ствол нет смысла – столкнусь с той же проблемой, что и Робинзон Крузо, который не смог дотащить уже изготовленное плавсредство до моря. И тут очень кстати вспомнился знаменитый норвежский путешественник Тур Хейердал и его тростниковая лодка «Ра». Не знаю, какой вид тростника использовали древние египтяне и вслед за ними Хейердал, но похожее на бамбук растение, в изобилии растущее на местных болотах, думается, в этом плане ничем не хуже. Жаль, в своё время не поинтересовался технологией изготовления судна. То ли склеивать надо этот тростник, то ли связывать? И вообще, все мои познания в кораблестроении сводятся к одному постулату: наиболее скоростное судно получается, если отношение его ширины к длине – один к десяти. Впрочем, голова на месте, руки растут откуда надо – что-нибудь смастрачу! С корректировкой проекта по мере продвижения работ. В конце концов, не в регате же мне участвовать! Главное – чтобы корабль получился надёжным и не развалился. И не перевернулся. Поэтому делать надо катамаран – две «сигары» из тростника, надёжно скрепленные между собой. Или, ещё лучше, тримаран: грести удобнее, если сидишь в центре. Вёсла вырубить – не проблема. Однако хорошо бы ещё иметь и парус. Но из чего его сделать? Пока не знаю. Поищу какое-нибудь растение, с которого можно добыть лыко или волокно, и сплету подходящих размеров циновку.

* * *

Постепенно я освоился с новым мировосприятием, и теперь мог в любой момент наладить контакт с любым из Белых Псов, а мог и отключиться от мешающего мне в данный момент. Но контакты оказались неполными – между псами они были намного теснее. Вспоминая, как на хребте Долгая Грива один из сипсов инстинктивно поджал лапу в то время, когда ранили совсем другого пса, я пришёл к выводу, что они транслировали друг другу все ощущения. Я же мог настроиться только на зрение и слух. Сначала это почему-то огорчило, однако потом решил, что оно и к лучшему. Особенно после того, как Ифрит с Луканькой затеяли любовные игры. По поведению других собак я понял, что они в этом процессе отнюдь не сторонние наблюдатели. Вот хорош бы я был! «Когда ты заводишь собаку – это нормально, но если собака заводит тебя…»