Зона сквозного действия - стр. 28
Шутки лесные, необъяснимые
– Да, может, соседушко поводил, – пожала плечами баба Саша. – С него станется. Лариса, ложки-то достань. Трёх хватит. А ждать никого не будем.
Баба Саша сняла с кастрюли крышку и взяла поварёшку.
– Какой соседушко? Макарыч? – спросила Лариса, подойдя к сушилке. – Ложки беру самые большие.
– Макарыч – сосед. Я про лесовика говорю. Есть домовой, а есть лесовик. А соседушкой его и мама моя, и бабушка моя называли, – поведала баба Саша, разливая суп по чашкам. – Ты в лес вышел, а он – вот он, рядышком. Только что не видно его.
– А почему его не видно? Я бы очень хотела… – Арина улыбнулась и мечтательно подняла глаза кверху.
– Хотела бы она! – вдруг рассердилась баба Саша и даже поварёшкой замахнулась. – А потом лечи тебя!
– Лечить? Почему? – слегка испугалась Арина.
– Дядю Корнея так и не вылечили. Десять дней его соседушко по лесу водил, потом отпустил. Слова от дяди Корнея больше никто не слышал до самой его смерти в девяностом.
Лариса уточнила:
– Он видел лесовика? Какой он?
– Кто знает. Он же, дядя Корней, онемел.
– Почему он онемел? – продолжала допытываться Лариса. Она даже ложку положила, а в голосе её появились прокурорские нотки. – Онемел – это как? Не хотел говорить? Не мог? Что с голосовым аппаратом?
– Всё нормально с голосовым аппаратом! – отчеканила баба Саша. – Просто о-не-мел. Что тут непонятного?
Она уселась на свой стул и демонстративно придвинула свою чашку с супом к себе поближе.
– Да вот непонятно, представь себе! – с возмущением развела руками Лариса. – Если на нервной почве, так и скажи!
– Да, на нервной почве! – начала сердиться баба Саша.
– Что долго дорогу найти не мог, переживал? – решила снизить градус разговора Арина.
– Возможно, просто вида его испугался, – предположила баба Саша и принялась за суп.
Арина кивнула.
– Видела я их на картинках. Этих леших.
– Там никакого сервиса, – подтвердила Лариса. – Волосищи, бородищи, бородавищи… Ты, бабуля, мне бородавку на спине вывести обещала.
– Или не надо было, чтобы рассказывал, – высказала ещё одну версию баба Саша.
– И он же сделал, чтобы ребята заблудились? – Ларисе не терпелось всё прояснить.
– Ну да, возможно.
– А зачем? Зачем он это сделал, если в тот же день отпустил?
– Да кто ж его знает. Не пойдёшь, не спросишь. Может, просто пошутил. Вы ешьте, ешьте. Остынет же.
– Пошутил. Просто. Просто пошутил, – задумчиво произнесла Арина. – Но интереснее, когда не «просто пошутил»? Вот что это может значить?
– Возможно, там стая волков в засаде сидела. Или дерево бы упало и придавило.
– Он спасает людей? – обрадовалась Арина.
– Бывает. Бывает, что лист тонет, а камень плывёт, как говорят японцы. А может и погубить. Заведёт и бросит. Или как с дядей Корнеем.
– Но за что – «погубить»? Вот за что? Что ему мы сделали? – не могла уяснить Арина. – Мы как цивилизация, пусть и параллельная, что сделали?
Лариса покивала.
– Да. За что?
– Кто знает. Может, просто не в настроении был.
– То есть, он злой? Всё-таки отрицательный персонаж? – спросила Арина.
– А ты по-прежнему сомневаешься! – фыркнула Лариса.
– Да почему же злой? – баба Саша ненадолго задумалась. – Хотя… Это у нас всё просто, а там… Он же в лесу безвылазно. Там и хищники, и те, кто добыча… Вперемежку все. Со всеми надо общий язык найти.
– Он боится зверей? – удивилась Лариса.