Зомби-апокаллипсис - стр. 24

Анди сделал паузу, будто вспоминая тот момент.

– Но мне повезло. В тот день в госпитале были представители Красного Креста и Красного Полумесяца из Советского Союза. Среди них был доктор Гафур Ильясов. Он посмотрел на меня, уже считавшегося мёртвым, и сказал: «Мы спасём его».

Удивление и восхищение мелькнуло на лицах солдат.

– Меня поместили в какое-то устройство, похожее на саркофаг. Там запускали специальный газ, который замедлял обмен веществ и поддерживал жизнь до операции. Затем меня перевезли на военный аэродром, где стоял советский Ил-76. Этот самолёт доставил меня до Ташкента.

– Ташкент? Где это? – удивился Хо Тхан.

Анди улыбнулся, прикрыв глаза, словно перед ним вновь ожили картины прошлого.

– Это город в Узбекистане, – начал он, глядя куда-то вдаль. – Когда я открыл глаза после операции, первым, что я увидел, было солнце, которое проникало в палату через узорчатое окно. Я услышал звонкий смех детей за окном и шум базара.

Он замолчал на мгновение, чтобы воспоминания ожили ещё ярче.

– Я видел улицы, утопающие в зелени. Огромные чинара давали тень, а вдоль тротуаров росли цветы, благоухающие на утреннем солнце. Люди там невероятно добрые, улыбчивые. Даже совершенно незнакомые готовы помочь, угостить чаем или поделиться хлебом.

Анди чуть улыбнулся, вспоминая.

– На базарах Ташкента можно было найти всё: сочные дыни, ароматные специи, горячие лепёшки прямо из тандыра. А плов… У каждого квартала свой рецепт, но везде он был волшебным.

– Плов? – оживился Йера. – Это что-то вроде нашего риса?

– Не совсем, – покачал головой Анди. – Это рис, приготовленный с мясом, морковью, луком и специями. И каждый зёрнышко остаётся рассыпчатым. Его вкус – это как праздник, который невозможно забыть.

Анди продолжал:

– А ещё я помню, как узбеки устраивали свадьбы. Целые улицы заполнялись музыкой, танцами и весёлыми голосами. Город дышал жизнью, дружбой, теплом.

Солдатам стало интересно, и кто-то спросил:

– А люди?

– Люди? – переспросил Анди, открыв глаза. – Они встречали меня, как своего брата. Врачи ухаживали за мной, как за родным. Даже продавцы на базарах, узнав, что я их земляк по духу, не брали с меня денег, просто давали угощение.

– И вы там выздоровели? – спросил Тхе.

– Да, – кивнул Анди. – Я не просто выздоровел. Я стал сильнее, чем раньше.

– А что было дальше? – с интересом спросил один из пограничников.

Анди продолжил:

– В аэропорту меня ждала карета скорой помощи. Она сразу доставила меня в госпиталь Туркестанского военного округа. За спасение моей жизни взялись лучшие врачи, включая профессора Рахима Ганиходжаева и доктора-хирурга Дильфузу Исмоилову. Они извлекли все осколки и пули, зашили так, что следов почти не осталось.

Солдаты облегчённо выдохнули, но Анди не закончил:

– Но гангрена… левую ладонь пришлось ампутировать.

Анди поднял руку, демонстрируя ладонь, которая выглядела абсолютно обычной.

– Вы шутите, капитан? – обиделся Рауль. – А я вам поверил.

– Нет, это не живая рука, – улыбнулся Анди. – Это протез. Биомеханический протез, созданный по индивидуальным параметрам.

Анди засучил рукав, открывая механизм. Протез выглядел как шедевр инженерии. Его металлическая поверхность была покрыта тонким слоем полимера, имитирующего человеческую кожу, но при внимательном осмотре можно было заметить тонкие линии стыков. На сгибах пальцев виднелись крошечные шарниры, а на внутренней стороне ладони – сенсорные датчики, которые позволяли протезу передавать тактильные ощущения. Протез функционировал настолько плавно, что было сложно поверить, что он не настоящий.