Золушка для ледяного маркиза - стр. 27

А он, оказывается, ценитель прекрасного! В смысле – музыки и девушек.

- Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась я. – Голова не болит?

Винтер словно нехотя отвёл взгляд от экрана, поворачиваясь ко мне.

- Благодарю, всё хорошо.

- Может, есть хочешь? Сейчас я что-нибудь соображу по-быстрому. Да баню затоплю. Тебе пропариться не помешает, баня – она любую хворь враз выгонит!

- Баня? Что это?

- Только не говори, что там, откуда ты приехал не знают, что такое баня! Баня, сауна, парилка? – перечислила я. Может он просто не знает, как переводиться это слово?

– Место, где моются, - сдалась я, видя, что в его глазах нет даже намёка на понимание.

- Помывочная! – обрадовался Винтер.

-Точно, помывочная! Вот, я пошла обед готовить и помывочную топить, а ты… ты.. – чем бы его занять? Взгляд упал на голубой экран, где очередная поп дива призывно колыхая бюстом, так и пытавшимся вырваться на волю из её глубокого декольте, томным голосом напевала ещё один незамысловатый мотивчик.

- Ты пока телевизор посмотри! – предложила я ему занятие, так горячо любимое всеми нашими мужиками.

Оставив Винтера и дальше наслаждаться шедеврами современного музыкального искусства, я пошла на кухню. Матрац, на котором он провёл ночь, по-прежнему лежал у печи. Вздохнув, начала прибираться, затем подбросила в печь ещё немного дров, после чего задумалась – что же приготовить?

Открыла холодильник, взгляд сразу же упал на курицу. Мужики – они ведь мясное любят. С трудом пересилила себя, твёрдо сказав: - Это на новый год! Я лучше ему картошки пожарю.

Скоро уже картофельные ломтики подрумянивали свои бока на скворчащей сковородке, а я спустилась в подпол, доставая оттуда баночку с хрустящими огурчиками, грибочки, квашеную капустку, переложенную мочёными яблоками. На плите весело посвистывал закипающий чайник.

- Винтер! Иди, поешь, пока не остыло, а я схожу баню растоплю! – позвала я.

Парень заглянул в дверь, принюхиваясь к исходящему от жареной картошки аромату. У меня у самой слюнки текли, но я прекрасно помнила, как короток зимний день – чуть замешкаешься и уже стемнело. Хотелось успеть истопить баню до темноты, а для этого ещё нужно натаскать туда воды.

Поэтому я по-быстрому сделала себе бутерброд с колбасой, отрезая тоненький кусочек, помня, что колбаса покупалась «на новый год» и, жуя прямо на ходу, натянула тулуп и валенки.

К колодцу пришлось ходить несколько раз, по пути встретилась ещё с тремя соседками, успев перекинуться парой слов, заодно поздравив их с наступающими праздниками. Лишь после того, как стоящая в бане ёмкость наполнилась водой наполовину, я растопила печь. Огонь вспыхнул, словно по волшебству, сразу же принимаясь за сухие поленья. Над трубой поднялась тонкая струйка ароматного дыма. Ещё несколько ходок к колодцу и можно немного передохнуть.

Достав с полки чистое полотенце и закутав Винтера в бабушкин тулуп, я повела его в натопленную баньку. Показала где горячая вода, а где холодная. Хотела запарить веник, душистый, берёзовый, но парень, похоже, понятия не имеет, как им пользоваться.

- Так, смотри: вот тебе шампунь для волос, мыло, мочалка. Можешь спокойно пользоваться – я её кипятком обдала. Держи полотенце. Как вымоешься – бегом в дом, смотри не застудись!

Отдав последние наставления, я прикрыла за собой дверь, возвращаясь в дом. Теперь и поесть можно. Разогрела остатки картошки, закусив её крепким хрустящим огурчиком. Поев, убрала со стола посуду, долила чайник, ставя его на плиту – вернётся Винтер из бани, нужно будет его чаем горячим напоить. И одеть во что-то тоже не помешало бы, а то разгуливает по дому, завернувшись в старый выцветший плед.