Золотые земли. Совиная башня - стр. 60
– А чего костров не жжёте? – допытывался мужичок. – Али не знаете, какая сегодня ночь?
– Знаем, дорогой гость, знаем, – закивал покорно Стрела. – Но не можем никак зажечь огонь и уважить тебя как положено. Мы выслеживаем душегубов, которые в твоём лесу хозяйничают и непорядок в священную ночь творят, а свет распугает их, и тогда они избегут наказания.
Щекастый надулся ещё сильнее, скривил губы, размышляя.
– Ладно, – махнул он рукой, – давайте своё угощение, а то я с осени одними грибами да орехами питаюсь.
Стрела поспешно полез в свой мешок, а гость присел рядом и повернулся к Вячко. Глаза незнакомца по-прежнему были скрыты, но княжич всё равно почувствовал его тяжёлый взгляд на себе. Как мог он видеть с завязанными глазами?
– И лица у вас неприкрытые, так не положено.
Стрела тут же повыше поднял ворот и шапку опустил на лоб так, что на виду у него остались только глаза. Вячко посмотрел на него в недоумении, но поспешил сделать так же. Пусть Стрела и был болтлив, словно баба, но всегда отличался сообразительностью и зря бы так себя не повёл.
Вячко нашёл в своей суме хлеб, вяленое мясо, сыр и пару луковиц, положил всё на платок, расстеленный расторопным Стрелой. Ночной гость угощение оценил, откусил прямо от ломтя сыра.
– А медовухи у вас нет? – спросил он.
– Только настойка на травах, – ответил Вячко. – Но она противная.
Щекастый не поверил, взял у Вячко баклагу, глотнул и тут же выплюнул в сторону.
– Вот вы паскуды! Ах, тьфу! Да я вас со свету сживу за такую дрянь! В священную ночь… мрази!
Вячко забрал баклагу из его рук.
– Не серчай, дорогой гость, но мы делимся с тобой всем, что у нас есть, другого не имеем. Приходи на следующий год, уважим по-княжески.
Мужичок повернул голову сначала к Стреле, потом к Вячко, хлопнул себя по коленям и с задором выкрикнул на всю округу:
– А приду! Приду на следующий год!
И пропал. Повисла тишина на короткое время. Вячко и Стрела вдохнуть не смели. И вдруг одновременно они схватились за головы. Крик гостя не могли не услышать наёмники.
– Всю засаду сорвал нам, паршивец…
Лойтурцы тоже всполошились от крика, немедленно послали людей проверить округу. Вячко и Стреле долго пришлось скрываться, ходить кругами, путая следы. Посол не должен был узнать ни о преследующих его убийцах, ни о ратиславской охране.
– Так кто это был? – после спросил Вячко у товарища. – Леший вроде зимой спит.
– Аука это был, – пояснил Стрела. – И хорошо, что он. Аука любит пошутить, но повстречайся нам леший, так не сносить нам с тобой головы за то, что не празднуем Ночь костров как полагается. Духи не прощают, если нарушают обычаи. Но Аука, слава Создателю, пожрать любит, да и зимой, наверное, заскучал в своём лесу от одиночества.
Ещё чуть позже Вячко вспомнил, что Стрела так и не закончил свой рассказ.
– А что с Людмилой? – спросил он. – Она тоже встретила Ауку и угостила его?
– Дак не было у неё с собой ничего, – выдавил Стрела. – И встретила она Морозко. Закоченела насмерть.
Наутро они наткнулись на стоянку наёмников. Все они были мертвы и раздеты догола. Кажется, они плясали в хороводе: снег вытоптали по кругу почти до самой земли, и даже после смерти наёмники держались за руки, точно продолжая танец.
Мертвецы улыбались блаженно. Костров минувшей ночью они тоже не жгли.