Золотые Ворота - стр. 52
– Вы приняли решение, джентльмены? – любезно спросил Брэнсон.
Ответа не последовало.
– Я должен понимать это так, что вы зашли в тупик?
Президент опустил вниз огромный бокал с мартини, которым он поддерживал свои силы.
– Нам нужно еще некоторое время.
– Времени у вас было предостаточно. Вы могли бы сидеть здесь еще целый день и нисколько не продвинуться вперед. Будь ваши умы не так изощренны и в то же время не так далеки от жизни, то вы давно бы поняли, что дилемма очень проста – платить либо не платить. И не забывайте о возрастании выплат в случае задержки.
– У меня есть предложение, – заявил президент.
– Давайте его послушаем.
– Позвольте королю, принцу и шейху Карану уехать. Я останусь вашим заложником. Ситуация не изменится. В ваших руках по-прежнему будет президент Соединенных Штатов. Так почему бы вам не отпустить остальных заложников?
– О боже, какой великолепный жест! – восхищенно произнес Брэнсон. – Я бы даже сказал, благородный. Продолжайте в том же духе, и ваши избиратели потребуют внести поправку в конституцию и позволят своему герою править еще три срока вместо одного. – Брэнсон улыбнулся и продолжил тем же тоном: – Не выйдет, мистер президент. Во-первых, меня бросает в дрожь при мысли, что вы останетесь в Белом доме еще на тринадцать лет, а во-вторых, мне всегда хотелось иметь в игре четыре козыря. Сейчас они у меня есть. Одного мне будет недостаточно. Разве вам не приходило в голову, что, окажись вы моим единственным заложником, наше правительство в лице вице-президента, которому не терпится занять Овальный кабинет, подверглось бы сильнейшему искушению уничтожить преступников, похитивших вас и ваших арабских друзей? Разумеется, никаких радикальных действий, ведь человек, разрушивший мост, потеряет всякую надежду стать президентом. Один сверхзвуковой пикирующий бомбардировщик из Аламеды прекрасно справится с этой задачей. И если одна из его ракет случайно отклонится от курса – что ж, значит, не повезло. Божья воля и ошибка пилота!
Президент пролил на ковер большую часть мартини.
Брэнсон посмотрел по очереди на Мильтона, Квори и Хендрикса, произнес:
– Джентльмены, – и вышел из автобуса.
Все трое последовали за ним. Президент старался не смотреть им в затылки. Он с глубочайшим вниманием исследовал остатки содержимого в своем бокале.
На мосту Брэнсон обратился к Ван Эффену:
– Мне снова потребуется команда телевизионщиков. Убедись, что телекомпании уведомлены.
Ван Эффен кивнул:
– Нельзя заставлять всю страну мучиться в ожидании. Куда вы сейчас направляетесь?
– К южному концу моста вместе с этими тремя джентльменами.
– В качестве гаранта их безопасности? Они что, не могут положиться на ваше слово?
– Дело не в этом. Просто хочу посмотреть, как продвигается строительство барьера. Чтобы потом не ходить лишний раз.
Все четверо сели в полицейскую машину и уехали.
Ревсон, все еще сидевший в автобусе для прессы, проводил их взглядом и вновь сосредоточил свое внимание на трех страничках из блокнота, лежавших у него на коленях. Каждый листок был размером меньше почтовой открытки, и все три были исписаны мелким, неразборчивым почерком. Ревсон сфотографировал каждый из них три раза – он всегда подстраховывался. Потом он сжег по очереди все три бумажки и размешал пепел в пепельнице. Бумага у него была очень странная – она практически не давала дыма. Перемотав пленку, Ревсон вынул кассету из фотоаппарата, запечатал и завернул в тонкую фольгу. Как он и обещал О’Харе, в результате получился крошечный цилиндрик размером в половину сигареты.