Золотой миллиард 2 - стр. 44
– Нет, – уверенно сказал Иван, хотя можно было поводить друга за нос и сказать «да».
– У него сломана шея.
– И что? Что?! Мне с семьей надо было умереть ночью, чтобы у тебя пазл сошелся? Не ожидал. Я подставил машину, потом он «неудачно» упал под колеса.
– Ааа…извини. Был не прав, – оправдывался Яровой, догоняя Ивана.
– В чем собственно ты меня подозреваешь? Я просто хорошо делаю свою работу. Хотел бы делать диваны и кресла для сытой жизни петербуржцев, а приходиться защищать Родину. Хотя какая Родина? Да, Жора? Скатились до размеров княжества. История возвращается. Она всегда возвращается. Это она так продолжается. А война бывает двух видов: за правду и за выживание, – заговаривал зубы Иван.
– Да, на счет работы. Там один уважаемый человек утверждает, что ты теперь пальцы людям режешь. Иван, вот знаешь: в целом соглашусь. Умных людей необходимо контролировать. Одного американцы недобдели, сейчас всем миром мучаемся. Дураки ничего создать не могут, только сломать, а умный человек может создать то, что сломает совершенно всё. Поэтому предохранитель нужен. Поэтому тебя и поставили: коренной питербуржец сможет понять интеллигенцию.
– Жора.
– Подожди, Вань. Подожди, послушай. А то, что ты суррогатов недолюбливаешь, так это, если подумать, еще лучше. Это просто замечательно, если подумать. Но, видимо, я не очень хорошо знаю питерские нравы – один раз туда летом с родителями ездил, чуть с тоски не помер в галереях этих ваших, ноги стер, в памяти только фонтаны остались, да покусанная клопами жопа. Неудачно угол сняли. Так вот я ваши интеллектуальные, питерские нравы не знаю, но у нас на Урале всё по-простому: пальцы не режут. Тихонечко врубил сигнализацию, осмотрел помещения, вербанул молодых сотрудников, камеры – прослушка. Чинно, благородно.
– Я уже понял, что пальцы – это не эффективно
– Вот так и появляется опыт! Да, брат. Я тебя прошу: сильно не расстраивайся, научишься. Проблема, брат, в другом: устройство усиления больше не действует на камней.
– Я уже заметил.
– И что теперь делать? – растерянно спросил Жора, забыв видимо, что он полковник.
– Бабуля на этот вопрос однозначно говорила: снимать штаны и бегать.
Яровой дал отмашку. Его люди вернулись в вертолет и скоро заработали лопасти МИ-24. Джеки устроилась в самом конце кабины в обнимку с Аней.
– В Исте жертвы есть?, – спросил Иван.
– Есть: выживших много, погибших не мало, – хмуро кивнул Яровой, – а так пока точных цифр на руках нет. Люди работают.
Они пролетели над тем местом, где с вечера вылезли прыщи. Не совсем было понятно отчего погас огонь, но «цветов» стало больше. Мурашки отвращения пробежали по каждому, кто это видел. Яровой тяжело вздохнул, обозначив действительность емкой фразой: – Твою же мать.
Половину расчищенной под дорожное кафе площадки занимали свеженькие «цветы», в которых «мариновались» и люди, и животные. Видео переслали в штаб, и приказали перекрыть все направления, ведущие к перекрестку. В начале девятого вертолет сел на развороте к Сиреневой в Исте. Суровин получил приказ провести сбор взвода Исты, ему оставили под командование взвод Мурка – это тот, что прибыл с Яровым, и ждать новостей и подкрепления по воздуху. Дороги закрыты. Яровой распрощался с Иваном, как Карлсон обещал вернуться, и улетел.