Золотой Демон - стр. 24
– Ну что, братовья, Кузьма с Федотом, оба-двое, такие вот? И вы, чай, пострадали, болезные, золотишка лишились? Поди, пару пудиков в Петербург везли? Слышал я краем уха, как в Танзыбейском уезде две деревни наняли тамошние бугры сносить под корень и уезжали оттуда – молва прошла, с весьма даже довольными мордами физиономий… А? Да вы не смущайтесь, не на исповеди. Мы вон с господином поручиком ведем научное, можно сказать, следствие по случаю столь небывалого явления, нам нужно точно знать, у кого, что и сколько… Языки проглотили, кроты курганные? Вам же еще с Самолетовым в одном городе жить да жить… Рассердить меня хотите?
– Да бог с вами, Николай Флегонтыч, – искательно улыбаясь, проговорил Кузьма. – Неужто нам, скудным, с вами ссориться или говорить что поперек… А только Бог на сей раз помог… Не было золотишка, вот вам крест, ни золотника, так уж свезло…
– А глазыньки что бегают у обоих самым блудливым образом? – грубовато прикрикнул Самолетов. – И вид, как у пакостной кошки, что сметаны полизала…
– Так ведь когда такое. Не было золота, Николай Флегонтыч, – поддержал брата Федот. – Ни порошиночки…
– Ага, – сказал Самолетов. – Понимаю. Значит, сморчки вы этакие, накопали на сей раз вещичек из неблагородных металлов, но таких, за которые в столицах понимающие люди платят дороже, чем за золото? Иначе что же вы с поклажей собственными персонами в Петербург нацелились? Продешевить не хотите…
– Так ведь не запрещено-с Уголовным уложением и прочими казенными артикулами, Николай Флегонтыч. Вот и получается, самое законное занятие, наподобие вашего купеческого…
– Что-о? – рявкнул Самолетов уже без тени улыбки. – Честное купеческое ремесло равнять со своим поганым промыслом? Брысь отсюда, корявые кроты кладбищенские!
Он выглядел разъяренным не на шутку – и братья, криво усмехаясь, кланяясь, изображая мимикой раскаяние, попятились к своему возку, где и скрылись, мешая друг другу в попытках залезть одновременно в узенькую дверцу.
– Шаромыжники… – проворчал Самолетов, оглядываясь с таким видом, словно искал, на ком сорвать злость. – Ефим Егорыч, Колумб вы наш и Магеллан в одном лице! Что мы до сих пор торчим, как прибитые? Почему не отправляете обоз?
– Так ведь… – развел руками Мохов с самым убитым видом, – господин есаул буйствуют, невесть какими карами грозят, а заодно и револьвером…
– Есаул? – резко повернулся к поручику Самолетов. – А вот это уж совсем любопытно получается. Про него-то я и забыл от этаких сюрпризов. А там ведь… Идемте?
Глава IV
Положение усугубляется
Возле двух казенных возков оказалось немноголюдно – только Позин торчал, попыхивая трубочкой, да в отдалении тесной кучкой стояло с полдюжины ямщиков, с любопытством прислушивавшихся и присматривавшихся. Еще издали поручик расслышал крик есаула:
– Вот именно-с! Весь обоз обыскать, если потребуется! Все ящики, все грузы, не говоря уж о карманах!
– Господин есаул, – отвечал ему не без вкрадчивости жандарм, – понимаю вашу расстроенность, но просите вы о вещах, как бы деликатнее выразиться, нереальных… Чтобы учинить полный обыск, вскрыть все до единого грузы, рота людей потребуется и не один день времени. К тому же инструментом не располагаем – тут одних гвоздодеров потребуется уйма…
– Топорами! – рявкнул есаул.