Золотой человек - стр. 21
Ну чем не совершенная система? Один чиновник проверяет другого, и таким образом все должностные лица оказываются друг у друга под надзором.
За эту официальную процедуру положено вознаграждение: сто крайцаров таможенному инспектору, финансовым инспекторам по двадцать пять на брата и полсотни «блюстителю». Цены – согласитесь – божеские!
Досмотрщик ступает на борт, «блюститель» идет ему навстречу. Таможенник чешет ухо, «блюститель» почесывает нос. Более они между собой и не общаются.
Тогда досмотрщик поворачивается к судовому комиссару, а финансовые инспекторы примыкают к ружьям штыки. Но по-прежнему держатся на расстоянии: как знать, не подцепишь ли от комиссара заразу?
Начинается допрос.
– Откуда? – Из Галаца. – Владелец судна? – Атанас Бразович. – Владелец груза? – Евтим Трикалис. – Подтверждающие документы?
Вручение бумаг производится с должной предосторожностью.
На мостике устанавливается жаровня с древесным углем, куда насыпают сосновые семена и полынь; каждую бумагу, подлежащую проверке, сперва окуривают со всех сторон, затем таможенный инспектор ухватывает ее металлическими щипчиками, прочитывает, держа на изрядном расстоянии, после чего возвращает.
К судовым документам пока что придирок нет.
Жаровню уносят, а на ее место ставят кринку с водой.
Собственно говоря, это и не кринка, а большущий глиняный кувшин с таким широким горлом, что туда любой кулак пролезет. А как же иначе, если на этом основан способ передачи законного вознаграждения!
Как известно, распространенная на Востоке моровая язва легче всего передается именно через монеты. А посему прибывающий с Востока корабельщик первым делом должен погрузить мзду в кувшин с водой, откуда хранитель западной чистоты достает их уже очищенными. Таково общее правило: у Скелы все переходящие из рук в руки деньги надлежит вылавливать из сосуда с водой.
Тимар погружает в кувшин стиснутый кулак, а вынимает руку, разжав пальцы.
Затем туда же запускает пятерню досмотрщик: вытаскивает плотно сжатый кулак и засовывает его в карман.
Опытному инспектору нет надобности разглядывать при огненном зареве неба, что за монеты достались ему на сей раз: он чувствует на ощупь, ощущает по весу, – золото может отличить даже слепой. Однако он не выдает себя ни единой черточкой лица.
Настает черед финансовых инспекторов. Те также с подобающей должностным лицам серьезностью вылавливают со дна кувшина предназначенную им мзду.
Затем вперед протискивается «блюститель чистоты». Выражение лица у него суровое, даже грозное. Ведь достаточно одного его слова, и судно вкупе со всеми путниками на десять, а то и двадцать дней застрянет в карантине. Однако и у этого стража законности, когда он запускает руку в кувшин и вытаскивает ее обратно, лицо не меняет выражения.
Оно и немудрено: все они – люди хладнокровные, помышляющие сугубо о выполнении служебного долга.
Досмотрщик строжайшим тоном требует открыть доступ в трюм. Требование его удовлетворяется, и трое заходят внутрь корабля; из корабельной команды присутствовать при досмотре никому не положено. Оставшись с глазу на глаз, все трое сбрасывают напускную суровость и ухмыляются друг дружке; «блюститель» пребывает на мостике в одиночестве и улыбается самому себе, пряча улыбку под башлыком.
Инспекторы развязывают первый попавшийся мешок наугад – а там и в самом деле пшеница.