Золотошвейка - стр. 16

Я еще была полна утренней радости, но страх перед будущим постепенно заявлял свои права на мое спокойствие. Куда и зачем я иду? Что со мной будет?

Я иду потому, что иначе и быть не может. Так и незачем об этом думать, и я раздраженно отмахнулась от назойливых мыслей. А страх… Страх всегда сопровождает то, что нам неизвестно.

Хорошо вокруг, дышится легко, идется легко… Так я дошла до леса. Треть пути, пожалуй, пройдена. Я присела на обочине, разминая не приученные к длительной ходьбе ноги и обмахиваясь пестрой косынкой. Парило, и это было странно. Солнце поднялось довольно высоко, а в небе по-прежнему не было ни облачка. Кругом кипела яркая жизнь, такая обычная в начале лета. Порхали бабочки, настырно жужжали жуки, стрекотали кузнечики, проносились птицы. Я так увлеченно рассматривала великолепие скромного земляничного листа, что не сразу услышала топот копыт, а услышав, вскочила, чтобы оказаться нос к носу с тремя всадниками, которые резко остановили лошадей и удивленно поглядели на меня.

– Привет, – мило улыбнулась я, лихорадочно переводя взгляд с лица на лицо, чтобы понять, наконец, кто это такие и грозит ли мне опасность. Темно-зеленые ладные мундиры с желтыми позументами, военная выправка, пистоли на боку, суровый взгляд, такой не характерный для легкомысленной летней конной прогулки по воздуху. Путнички-то явно при исполнении, и у меня отлегло от сердца – не разбойники. Изумрудная серьга в ухе одного из них вызвала смутные подозрения, но всадник догадался первым:

– Неужто Кассандра Тауриг?

– Ага, – развела я руками.

– Пешком? – с подозрением спросил он.

– Так день хороший, отчего ж не прогуляться, – смотрела я на него совершенно невинными глазами.

– А вещи?

– Учусь довольствоваться малым, – радостно ответила я, выразительно похлопывая по тощему заплечному мешку. Вообще-то причина была более прозаична: я не была уверена, что смогу нести тяжелую сумку так далеко, поэтому пришлось – с тяжелым вздохом – от многого отказаться.

– У вас в семействе все такие? – пробурчал он, спешиваясь.

– Какие «такие»? – невинно спросила я.

– Ягненочки! – нелюбезно рявкнул он. – Чует мое сердце, добром это не кончится.

Я как-то сразу пригорюнилась. Слышала я, ягненочков-то в жертву приносили. Только вот раньше это было или и сейчас это случается, я не знала. Похоже, узнать придется. Все мои страхи подскочили к горлу вместе с сердцем и намертво застряли там.

– Ну что ж, Кассандра Тауриг, милости прошу, – он показал рукой на седло позади одного из своих людей. Сопротивляться почему-то мне расхотелось. Я вправду была напугана и думала только о том, где найти силы, чтобы скрыть это.

…Серая громада крепости выросла посреди внезапно расступившегося леса и буквально ошеломила меня. Мужчина в мрачном темно-зеленом мундире, позади которого я сидела на лошади, почувствовал, как я дернулась, и обернулся посмотреть, что случилось. Увидев широко раскрытые глаза и разинутый рот, он просто глупо хихикнул.

– Это Самсод, Кассандра Тауриг, – звучно пояснил ехавший спереди Логан, мужчина с изумрудной серьгой, – что означает «ореховый палец».

– Почему «ореховый палец»? – удивилась я.

– Это ты у своих соотечественников спроси – они называли. Может, потому что чуть дальше у подножия холма стоит ореховая роща. Правда, от деревьев мало что сейчас осталось.