Золотое предательство - стр. 8
Постояв еще немного, Раиф наконец-то пошел навстречу Анне, и по пути другой услужливый официант снова предложил ему выпить. Но Раиф опять отказался, наблюдая, как Анна отходит от своего собеседника. А потом, когда до нее оставалось всего шесть метров, она наконец-то его заметила. Ее огромные голубые глаза удивленно расширились, а губы слегка приоткрылись.
Но ее изумление быстро перешло в раздражение.
– Уходи, – прошипела она.
– Нам нужно поговорить.
– Только не в таком людном месте.
– Тогда пойдем куда-нибудь, где не так людно. – Такой вариант ему и самому больше нравился.
– Уходи, Раиф, я не хочу, чтобы у «Инквизитора» появилась еще одна наша фотография, – попросила Анна, встревоженно озираясь.
– А кто тут говорит о фотографиях?
– Только не говори, что не видел «Инквизитор».
– Я не читаю желтую прессу, – соврал Раиф, ведь Джордан вчера специально притащил ему тот выпуск.
– Я тоже. И у меня нет ни малейшего желания снова попасть на ее полосы.
– Замечательно, ведь я не собираюсь тебя снова целовать.
– Нельзя, чтобы нас видели вместе, – продолжила Анна, все еще оглядываясь по сторонам.
– Ты права, – усмехнулся Раиф и схватил ее за руку.
– Отпусти меня.
– Только после того, как мы поговорим.
– Мне больно.
– Врешь. – Раиф предпочел бы держать ее раз в десять крепче, но решил пока не увлекаться.
Пусть у нее уже и успела возникнуть легкая паранойя насчет прессы, его такие мелочи совершенно не волновали. Пусть хоть весь мир считает, что у них роман, ему до этого нет никакого дела.
– Ты пытаешься сломать мне жизнь?
– А ты – мне?
– Я не имею никакого отношения к краже твоей статуэтки.
– Да, ты это уже говорила. – Вот только Раиф и на секунду в это не поверил. И даже чувствовал себя немного оскорбленным только оттого, что она могла подумать, что он купится на такую наглую ложь. Особенно после того, как его дядя, принц Маллик, описал вора, который вломился к ним во дворец и говорил в точности так, как и Рорк Блек.
– Раиф, пожалуйста, не здесь, не сейчас.
Эта мольба вдруг пробудила в нем какое-то совершенно непонятное и ненужное сочувствие.
Раиф попытался его побороть, ведь, в конце концов, он ничего не должен этой женщине, но что-то в чистых голубых глазах Анны заставило его дать слабину. Ненавидя самого себя, Раиф затащил ее за ширму и там отпустил.
– Так лучше?
– Нет.
Рядом с ними была какая-то дверь, и, решив, что раз уж ей так хочется уединиться, то пусть так и будет, Раиф затащил ее внутрь.
– Эй… – возмутилась Анна, когда он уже закрывал за ними дверь. – Ты не можешь просто…
– Я уже смог, – возразил Раиф, захлопывая дверь и пытаясь хоть что-то разглядеть в окружавшей их темноте. Женщинам следует думать, прежде чем озвучивать свои желания.
Они оказались в маленькой столовой, посреди которой стоял стол на шесть персон, вдоль двух стен шли полки с бутылками вина, а две другие занимали огромные окна, из которых открывался отличный вид на празднично украшенные сады.
– Выпусти меня, – потребовала Анна, направляясь к двери.
– Здесь нас никто не увидит, – возразил Раиф, вставая у нее на пути.
– Дело не в этом.
– А в чем же? В том, что я стою прямо перед тобой и требую ответа, не принимая твоей лжи?
Анна смотрела на него, плотно стиснув зубы, а через стенку до них доносились звуки музыки и гул голосов.