Золото змея. Власть хаоса - стр. 18

– «К величию приводят три вещи: добро, простота и правда».

Меллар слегка вздрогнула, будто выходя из транса, и посмотрела на меня.

– Это слова отца Сиама – основателя Ордена. Откуда они вам известны?

Я вспомнил, как несколько дней назад стоял в основной части библиотеки и по крупицам собирал информацию об Ордене, надеясь узнать, может ли он быть как-то связан с Кавой. Видимо, тогда мне и попались афоризмы отца Сиама.

– Где-то вычитал, – непринужденно ответил я и решил вернуть разговор в безопасное русло искусства. – Кстати, вы знаете, что для создания таких витражей песок и золу бука, из которых обычно изготавливают стекло, смешивают с различными растениями и оксидами металлов? Полученную смесь выдувают и раскатывают, застывшее стекло дробят на кусочки, и из них уже собирают витражную мозаику.

– Это вы тоже где-то вычитали? – иронично спросила Меллар.

– А вы сомневаетесь?

– Просто пытаюсь понять, что вам интересно. Пока выходит, что вы любите читать.

– Люблю, – признался я.

– И о чем же?

– Да обо всем. – Мы медленно шли вдоль нефа, искоса разглядывая декор помещения. Наша беседа была такой легкой, что вопросы напоминали касание перышка. И мне не хотелось, чтобы она заканчивалась. – Честно говоря, я с детства много чем увлекался и перед поступлением долго не мог решить, куда податься. Биологический факультет, как мне тогда казалось, мог открыть путь к знаниям обо всем мире, и в итоге я остановился на нем, выбрав кафедру антропологии.

– А чем вы хотели заниматься после окончания учебы?

Неожиданно под перышком почувствовался прутик.

– Одно время я думал остаться преподавать. Но, как оказалось, я не очень хорошо справляюсь с большими группами людей, поэтому с этой идеей пришлось расстаться. Потом я пару лет работал репетитором, писал научные статьи. Затем…

Я остановился, запнувшись на полуслове. Разговор свернул на опасную дорожку личностного кризиса, который случился несколько лет назад, когда Кава устроилась в Корпус, а я неожиданно осознал, как туманны мои перспективы реализоваться в жизни с таким обостренным восприятием запахов.

Видимо, Меллар почувствовала мое напряжение, потому что она взяла меня за руку и переплела наши пальцы. Даже сквозь перчатку я ощутил тепло ее кожи, и в животе приятно защекотало.

– Затем был сложный период, когда я хотел все бросить и уйти скитаться в горы, – неохотно проговорил я.

– В горы?

В горах притупляется обоняние и запахи кажутся менее интенсивными. А еще там нет людей, но есть вынужденная необходимость преодолевать себя и свое бессилие, когда взбираешься на вершину. Но вместо всего этого я сказал:

– Горы для меня – своего рода терапия. Я там набираюсь сил. Но, конечно, я никуда в итоге не поехал. Благодаря своим статьям устроился в научный журнал и стал работать редактором. На этом, пожалуй, все.

Меллар неожиданно рассмеялась. И хоть ее смех был приятным на слух и совсем беззлобным, я почувствовал себя полным дураком. Наверное, не стоило все это рассказывать…

– Мужчины… – многозначительно протянула она и покачала головой. – Вы совершенно не умеете расставлять яркие акценты.

– О чем вы? – спросил я, внутренне готовясь услышать что-то не слишком приятное.

– Скажем так, о самопрезентации. Рагиль, вы хотите показать, что вы совершенно обычный человек и у вас очень скучная жизнь. Но при этом упускаете важные детали! – Меллар слегка хлопнула меня по плечу. – Например, что вы приехали в Айхенлин из маленького городка и без труда поступили в университет, куда мечтают попасть студенты со всего мира. Разве это не говорит о том, что вы уже тогда были одаренным молодым человеком? Не смотрите на меня так. Да, я вычитала это в вашем деле. Или тот факт, что вам доверили готовить целый выпуск об экспедиции в Заокеанье. Руководство могло дать это задание это кому угодно, но поручило вам! Не потому ли, что они по достоинству оценили ваши способности? И уж, конечно, совсем не стоит говорить о том, что вы приложили руку к спасению председателя Совета Брэйе, вызволив нас обоих из подземных лабораторий. Совершеннейший пустяк!