Золото партии - стр. 29
– Хм… – губы старика расплылись в чуть заметной улыбке. – Действительно отменный экземпляр женской половины человечества. – прошамкал он беззубым ртом. – А ну-ка соколики, развяжите ее!
По тому, с какой быстротой была выполнена его просьба-приказ, Надежда поняла занимаемое им место в здешней иерархии. С Надежды сняли наручники и вместе со стулом перенесли в противоположный угол комнаты. Для старика, напротив, поставили большое устланное медвежьей шкурой кресло и он, кряхтя и постанывая, осторожно присел в него.
– Ничего не поделаешь, годы о себе дают знать… Восьмой десяток пошел. – то ли извиняясь, то ли жалуясь сказал он. – Ну что ж, давай красавица побалакаем о делах наших скорбных.
Услышав фразу, сказанную стариком, Надежда сразу вспомнила название фильма, в котором она когда-то прозвучала. Откинув с лица волосы, она отряхнула с джинсов прилипшие пучки травы и, закинув ногу на ногу, положила на колени, исцарапанные и покрытые пятнами грязи руки.
– Смотрю, хорошим манерам обучена. – похвалил ее старик. – Ну что ж, это правильно… А дела твои красавица скажу откровенно не очень хорошие. – в глазах старика, до этого приветливых и ласковых, блеснул недобрый огонек. – Мы, конечно, люди терпеливые и богобоязненные, но и нашему терпению рано или поздно конец приходит. Тебя, мои соколики сколько раз предупреждали? – спросил старик и, чуть помедлив, сам же ответил. – Целых два раза… Поначалу в офисе твоем шикарном на Мэдисон-авеню с тобой толковали, а затем и в квартирку твою, что в небоскребе на тридцать четвертой стрит пожаловали. А ты, как я вижу, все не успокоишься. Нехорошо это. Не по-божески простых людей в соблазн вводить. Не хотим мы лишнюю душу без крайней нужды на небеса отправлять. Грех это…
По лицу Надежды пробежала едва заметная тень.
Приметив ее, старик усмехнулся.
– Вижу, с жизнью прощаться не хочешь. И то верно… куда тебе торопиться. Ты вон молодая, красивая. Тебе только жить и жить, да мужиков лаской одаривать. Или думаешь, мы шутим? Нет, красавица, мы люди серьезные и очень серьезными делами занимаемся. Ты нам дорожку не переходи и не жди, что тебе твои московские друзья в случае чего помогут.
Увидев, как у Надежды растерянно дрогнули брови, старик снова усмехнулся.
– Видишь, все про тебя знаем. И по сему, ты красавица понять должна, что здесь тебе никто не поможет. Здесь только ты, я, да бог! Мы втроем будем решать – жить тебе или умереть завтра утречком. А коли мы решим, что тебе умирать пора, то делать это будем неспешно. Для начала тебя к кроватке привяжем и пару аккумуляторов к ручкам и ножкам подключим. Посмотрим, как ты дергаться станешь. Затем с тобой мои ребятки поразвлекаются. Они до женского пола дюже охочи. Так приголубят, что до конца жизни их ласки не забудешь. А потом и на лесопилку тебя отвезем. Посмотришь, как на ней дрова пилят, и может у тебя, что лишнее окажется. Пальчик или ушко к примеру… Так что ждут тебя впереди красавица нелегкие испытания. А коли не хочешь через них проходить. Давай по-хорошему столкуемся. Все что знаешь про наши дела, забудь. И супругов Сандерс больше не разыскивай. Не тревожь их души. Они десять лет назад в такое место переселились, где их теперь никто не найдет и возврата им оттуда уже не будет. А начальникам своим в светлом граде Москва так и доложи. Мол, что с воза упало, то пропало. Нам их денежки больше пригодятся. Мы их на благо нашего бедного и несчастного народа пустим, да и сами малой толикой попользуемся. Все поняла красавица? Ты не молчи, со мной в молчанку играть не надо. Если все поняла, то головкой кивни… Ну, вот и ладненько. – увидев, как Надежда медленно наклонила голову, сказал старичок. – Ну а теперь мне красавица на покой пора, косточки греть. Ты ночку здесь посиди, подумай, а утречком мне свое решение объявишь и заодно про свои счета в разных банках подробно расскажешь. Уж больно знать мне это хочется. Ну, все, до утра красавица…