Золотая Орда. Освобождение - стр. 13

– Мы внутри с северной стороны.

Спасибо, теперь знаю. Либо они там, либо – с противоположной стороны, так как могли догадаться, что мы их слышим.

Двое по-прежнему охраняли вход – об этом свидетельствовал Рустем – он показал мне, что все в силе. Понятно. Пишем под диктовку.

Трупик, толкаемый моей ногой, раскачивался на двери. Часами ранее ногой толкал мою спину он. Парадокс.

Я сидел наготове, направив ствол в сторону прикрытой двери. Тот, кто ее откроет, в первую очередь, будет стрелять по чучелу, приняв его за живого. Так и случилось. Дверь резко распахнулась, и автоматная очередь изрешетила уже мертвое тело. А два моих выстрела с полулежачего положения, прострелили черепушки шустрых бойцов. Вот такая неожиданная ожиданность случилась с ними.

Осталось доиграть пьесу до конца.

– Все, концерт окончен, все чисто, босс мертв, – раздалось в наушниках моим голосом.

Рустем ждал. Из-за машины, крадучись, передвигались двое. Брат встретил их, расстреливая из-за автомата последних бойцов в упор. Кто-то мог еще затаиться, поэтому мы выжидали еще около получаса. Поспешишь – в гроб угодишь. Но все оказалось чисто. Это были не омоновцы, а наемники, которые выполняли самую грязную работу на разные организации.

Болгарин, сидя на заднем сиденье, подписывал дрожащей рукой папку с документами. Вид из моего джипа открывался на живописное русло полноводной реки, по которому шли яхты и пароходы. Красота.

– Ну, жить-то не передумал? – спросил я Болгарина, когда тот подписал последний документ. От моих слов мужчина дернулся.

– Спокойно, я не хочу тебя убивать, – я улыбнулся. – Пойдем, выйдем, подышим воздухом.

Я вышел наружу, как бы «случайно» оставляя пистолет на своем сиденье. Рустем, усмехаясь, вышел следом за мной.

Болгарин вышел из машины, направляя пистолет в мою сторону.

– Если опустишь пушку, останешься жив, – ровным голосом пообещал я.

– Сдохни, – нажимая на курок, ответил Болгарин.

Ильнур протянул мне бокал с чаем. Я, благодарно качнув головой, приняла напиток. Уставившись невидящим взором прямо перед собой, я начала медленно пить теплую, сладкую жидкость. Вот уже как два часа я была дома, и все это время сидела так – боясь уйти в спальню и остаться в одиночестве. Потому что мне было страшно, что что-то случится. Очередная потеря.

– Надо поесть бы, Камил, – произнес ласковым голосом Наиль.

– Да, – я вздрогнула, – в холодильнике пельмени есть, сварите себе.

– Да мы-то поедим, но и тебе надо покушать и племяшку нашу покормить, – сказал Ильнур, окидывая меня внимательным взглядом.

– Я что-то не хочу, – я откинулась на подушку – так спину тянуло меньше.

– Через не хочу, – черноглазый красавец перевел взор на брата, – Наиль, свари на четверых.

Мы ели прямо в комнате – здесь было наиболее комфортно для меня. Пельмени были вкусными, но я смогла съесть лишь треть. Не было ни сил, ни желания. Ела ради дочери. Она должна жить. Вот что стучало в моем воспаленном разуме.

Я в очередной раз бросила взгляд на свой телефон. Да, я ждала смс от Тимура. Простых слов. Хотя бы одно словечко. Сердце наполнилось тревогой. Все ли в порядке с моим любимым? Жив ли ты, мой родной? Слезы подступили к моим глазам.

Не выдержав, я обратилась к братьям:

– Тимур или Рустем не звонили?

– Рустем звонил, – одаривая меня сверкающей улыбкой, произнес Ильнур, – у Тимура что-то с телефоном, передавал тебе – хорошенько есть и не волноваться, он приедет, как обещал.