Золотая невеста - стр. 28
У них было одно горе на двоих: в тот страшный день, когда Агата потеряла мать, Джонотан потерял обоих родителей. Шторм не пощадил ни маленькую лёгкую прогулочную яхту, ни троих взрослых, один из которых был опытным моряком.
Но теперь её обнимал не просто знакомый, поспоривший, что сорвёт с её губ поцелуй, а взрослый мужчина, сильный, умелый и столь явно её желающий, что от одной мысли ёкало внутри и замирало в болезненном предвкушении.
Выпитый ром действовал так, что становилось ещё хуже: туманил голову и рождал внутри самые стыдные желания. Такие, о которых не то что не говорят подругам, но даже не думают благовоспитанные девушки её положения.
Агата вздохнула, чувствуя, как кружится голова, и порывисто развернулась в кольце его рук:
– Мы можем просто уплыть, – она взглянула на него снизу вверх и прикусила губу.
Джонотан приподнял брови в нарочитом удивлении:
– А твоего отца и «надзирательницу», видимо, пустим на корм акулам? – насмешливо поинтересовался он, видя, что буря миновала. – Так поступают пираты, моя дорогая Агата. А я, как ты верно отметила, – капитан.
– Ты дурак дурацкий, – она пихнула его кулачком в плечо, прижимаясь, потому что корабль качало будто бы сильнее. – А я совершенно не знаю, что мне делать. К тому же я, кажется, немного пьяна… Что это вообще было за ужином?
– Очень, очень хороший ром, – ответил Джонотан с хитринкой. – Пришлось пойти на небольшое ухищрение, потому что я не поверил в историю о плохом самочувствии и хотел немного… развлечь тебя.
– Развлечь? – Агата улыбнулась.
Джонни! Только он мог «развлечь» её, споив отца и служанку ради разговора. Или?
– Тогда, раз уж твой коварный план сработал и мы оба здесь, можешь меня развлекать.
Она снова покачнулась, позволяя Джонни поймать её в объятия.
– Говори тише, моя дорогая, а то через стенку спит твой отец, а совсем рядом – очень-очень строгая надзирательница. Боюсь, нас с тобой обоих посадят в тюрьму. Впрочем, если это будет одна камера на двоих – я не против. М-м. Кажется, что вечер…
Агата приложила руку к его губам и прошептала:
– Ты уже делаешь этот вечер лучше. Я, конечно, немного пьяна, но точно не пожалею об этом. И не буду тебя обвинять.
– Агата, мы не…
– Не можем, – кивнула она. – Мы оба это знаем. Но я не хочу думать, что будет дальше…
– Конечно, не хочешь думать. Вернее, не можешь. Ты и стоишь-то едва, – усмехнулся он, незаметным образом подводя её к переборке, словно просто хотел поддержать.
Чувствовать его рядом было так волнительно и сладко, а внутри уже ломались все преграды. Джонотан склонился ещё ниже, провёл пальцами по её щеке, отвёл упавшие из причёски пряди за спину таким плавным жестом, что кровь снова забурлила внутри.
Агата коснулась спиной гладкого дерева и вскинула голову.
Джонотан смотрел на неё пристально, и Агата ответила ему таким же прямым взглядом, хоть и вспыхнула, как лепестки алых корсакианских роз:
– Но о поцелуе я не попрошу! – упрямо пробормотала она, больше всего на свете проклиная дурацкий спор.
Кажется, нет ничего слаще в мире, чем его поцелуй сейчас.
Кажется, она готова послать к демонам все свои принципы.
Проклятый ром.
Впрочем… Сама виновата?
– Конечно, – прошептал Джонотан со всей серьёзностью ей в губы, – но я сделаю все, чтобы ты попросила…
– Но… если отец проснётся…