Золотая девочка - стр. 3
– Ну ладно, золотая, давай сходим на «Лекаря». Так и быть. Против судьбы не попрешь!
Глава 2
У каждого свои тайны
На каникулах Караваева отчаянно скучала. С Наташкой она больше не водилась, а Настя Калетина, с которой Люська всегда была в легких приятельских отношениях, с первого сентября находилась в санатории. Там она лечилась и училась одновременно. Люська очень жалела, что назначила Артему свидание через неделю. После дискотеки у хорошо освещенного подъезда она смогла как следует разглядеть его и действительно поверила в судьбу. Каретников ей понравился. Он был явно лучше белокурого Стельманчука: выше, шире в плечах, и глаза у него были хорошие – яркие, карие и… добрые.
Люська, изнемогая от безделья, за четыре дня каникул проглотила три любовных романа, два детектива и даже перечитала во второй раз «Евгения Онегина», которого они скоро будут проходить по литературе. Перевернув последнюю страницу пушкинского романа, Люська откинулась на подушки дивана и закрыла глаза. Ей представилось, как они с Каретниковым идут по улице в театр, а из-за угла школы вдруг выбегает Денис Стельманчук с пистолетом в руке и кричит:
– Стой! Стрелять буду!
Артем тут же выхватывает свое оружие, но Люська не дает ему стрелять. Она бросается вперед, закрывает его своим телом и кричит в ответ Денису:
– Прости! Я другому отдана и буду век ему верна!
Тут откуда ни возьмись в длинном платье с открытыми плечами и тоже с пистолетом в тонкой руке появляется бывшая подруга Наташка Драгомилова и вероломно стреляет в Люську. Караваева падает и немедленно начинает умирать. И она наверняка умерла бы до конца и насовсем, если бы Драгомилова не начала ее дико и безжалостно трясти за простреленное плечо.
– Люся! Люся! Да проснись же ты наконец! – Наташкин голос непостижимым образом превратился в мамин, и Караваева очнулась.
– К тебе пришли, – сказала мама, подтолкнула к дивану Люськину одноклассницу Лену Прокопчину и вышла из комнаты.
Лена Прокопчина, бессменная староста 9 «А» с пятого класса, была человеком очень серьезным и строгим. Просто так, ни с того ни с сего, заявиться к Люське в гости она не могла.
– Лена? – удивилась Караваева, с трудом отходя от удивительного сна. – Что-нибудь случилось? Я куда-нибудь забыла прийти… на какое-нибудь собрание?
– Ничего не случилось, – как всегда, скупо улыбнулась Лена. – Просто… мне с тобой поговорить надо. С глазу на глаз. Без свидетелей.
Люська мучительно вспоминала, где она все-таки дала маху. Старосты по пустякам с глазу на глаз разговаривать не приходят.
– Н-ну… я слушаю, – Караваева поднялась с подушек дивана, села, железно выпрямив спину, и уставилась на горшочек с фуксией, который стоял на полочке ее секретера.
– Люсь…
Голос Прокопчиной вместо назидательного показался Караваевой жалобным. Люська осторожно перевела взгляд с фуксии на старосту и окончательно растерялась. Лена смотрела в пол, а руки ее скручивали в узел длинные ремешки сумочки.
– Люсь, – повторила она, не поднимая глаз, – ты… ты не могла бы мне помочь?
– Я? – удивилась Люська.
– Ну да… ты…
– Чем? Да что случилось-то? – продолжала круглить глаза Караваева.
– Ну… в общем… ты не могла бы поменяться со мной местами?
– В каком смысле? – ужаснулась Люська, представив себя старостой.
– В обыкновенном. Ты в классе сядешь к Изотову, а я… на твое место…