Знаменосец - стр. 46
– Как?
– Не хитрите?
– А вы, задавая этот вопрос, рассчитываете на ответ?
– Нет.
– На нет и суда нет.
Интуиция
Кулик сказал:
– Некоторые вещи, значительная их часть, кажутся мне опасными. В особенности в сумерках. В них сокрыто движение, и я это чувствую. Они как будто неподвижны. Они и так неподвижны, но… как будто… не знаю… сдерживаются, что ли? Терпят. Как будто терпят. Сдерживают движение. Например, фарфор. Светится… Или платья в шкафу. Как-нибудь понаблюдайте за платьями… У вас много страхов?
– Не знаю, много ли.
– А чего боитесь?
– Сыром подавиться боюсь. Раньше боялся, сейчас уже не так, но держу в уме. Мамочка в детстве часто рассказывала о том, как давятся сыром. Знакомые и не очень знакомые. Отчего-то в ту пору часто давились сыром. Сейчас так не давятся, а прежде – то один подавится, то другой. Просто эпидемия. Торопились, жевали на ходу.
– Вот этого нельзя. Торопиться нельзя. Ни в коем случае. Я вас уже призывал не спешить. Надеюсь, вы на ходу не жуете?
– Упаси Боже! Уж я хорошо усвоил, что бывает в таких случаях. Что характерно – давятся именно сыром. Какие-то в нем особые свойства, что ли?
– У всякого продукта тайное предназначение имеется. Думаете мед – просто так? В нем и радость тысячелетняя, и надежда. Кое-кто понимает. Норовят, злодеи, к меду деготь присовокупить. «Ложка дегтя в бочку меда»… «Назвался груздем – полезай в кузов». «Яблочко от яблони недалеко падает»… Пословицы, поговорки – не просто так. Обыкновенно их представляют в качестве аллегорий. А если иносказание не предполагалось? Если под яблоком подразумевается именно яблоко, а не намозолившее глаза родство? Совсем другой коленкор получается. Тут тебе и тугодум Ньютон, и змей искуситель. Боитесь змей?
– Боюсь. Это – тоже из детства. Маленьким мальчиком увидел в зоопарке кобру в стеклянной призме. С тех пор боюсь. Даже на картинках.
– Вот видите? А она вам как будто ничего дурного не сделала. Не сделала?
– Шевелилась. Возможно, шипела. Через стекло не слышно. Но, думаю, шипела.
– Не в шевелении и не в шипении дело. Что нам шипение, и что нам шевеление? Мы сами, случается, шипим и шевелимся за милую душу. Просто вы, даже будучи небольшим ребенком, интуитивно почувствовали кобрины опасные свойства. Интуиция, будь она неладна. Откровенно говоря, жить мешает. Вам мешает?
– Нет как будто.
– Счастливый человек. Хотя и беззащитный.
– Почему?
– А без интуиции как? Благодаря интуиции мы не только предметы и животных предвидим, но и друг дружку. Предположим, некий случайный человек возникает на вашем пути. Ничего особенного в том человеке нет… хотя он наверняка проходимец и родимец, но это наперед… а покуда самый обыкновенный невзрачный мужичонка с залысинами и прыщем на носу. Плюнуть и растереть. Однако же в вас, даже при беглом взгляде на него занимается мутная муть неприязни. И уж раз такая коллизия возникла – принимать его, тем более, к сердцу допускать не моги. Ибо ваша необъяснимая неприязнь – сигнал и знак. Таким вот макаром она работает, интуиция… А вы, пожалуй, того с залысинами с легкостью в товарищи себе записали бы?
– Не исключено.
– И давай с ним лясы точить, да планы строить?
– Не исключено.
– Тут беде и быть… А проходимцев пруд пруди. По моим наблюдениям – каждый третий. Прежде думал, хотя бы каждый пятый, но нет… А бороться с ними смысла не имеет. Уж они такими рождены, такими и умирают. Если, скажем, у вашего знакомого залысины, тут уж не исправить. Можно, конечно, некие манипуляции провести из области пластической хирургии или парикмахерского искусства, но это, согласитесь, чистая профанация. Кругом обман. Никогда нельзя быть уверенным в том, что человек, с которым ты, предположим, прожил бок о бок год или даже семь лет, это тот самый человек. Нередко он оказывается другим или даже совсем другим. А растраченные годы уже не вернуть.