Знамения. Разбуди меня, когда проснёшься - стр. 23
С Броуди я чувствовала себя вполне расслаблено. У нас было что-то общее и, наверное, самое главное он не обделён чувством юмора. Каждая его шутка пусть неидеальная, иногда грубоватая, но искренняя и живая. Не знаю, как это объяснить, но у некоторых людей шутки звучат какими-то заученными, словно их читают с бумажки, и что-то даже действительно смешное превращается в набор слов.
Настроение заметно улучшилось. После завтрака Броуди проводил меня до торгового центра, а вечером пообещал встретить. Энди, когда услышала об этом, прыгала от радости и называла нас прекрасной парой, а на мои возражения отвечала, что я просто ничего не понимаю в ухаживаниях и свиданиях. Здесь не поспоришь. Мысли о Джеке я гнала прочь, стоило им только появиться, и старалась сосредоточиться на чём-то более реальном и ощутимом: книге, работе, друзьях.
Прошло две недели. В книге написана последняя глава, заканчиваю синопсис[2] и отправляю Мелиссе, моему литературному агенту. Надеюсь, «Люблю тебя до смерти» – лучшего названия я не придумала, – придётся по вкусу издателям. Тяжело и в то же время всепоглощающе дались моменты, когда сталкер не побоялся забраться в дом главной героини, перевернуть все её вещи и запугивать тем, что обнародует нечто очень личное для неё. Эти сцены сильно на меня влияли. Пару дней мне даже казалось, будто в моей квартире кто-то бывает, пока я на работе: мерещились посторонние запахи, вещи будто лежали не на своих местах, как-то не так и духи будто расходовались больше обычного. Ничего не пропадало, весомых доказательств не было, поэтому странности я списывала на свою излишнюю впечатлительность и погружённость в сюжет.
У чата с Л.Л.Л. я отключила звук и добавила его в архив, чтобы не беспокоил. Он продолжал отмечаться под каждой публикацией не только на моей странице, но и у Броуди какими-нибудь мерзопакостными комментариями и пытался подружится с Энди, но та сразу добавила Л.Л.Л. в чёрный список. Сны о воде исчезли ровно так же, как и Джек. Его будто никогда и не было, хотя периодически я вспоминала о нём. Приятно, когда на глаза попадаются фотографии Джека в соцсетях. Глядя на его лицо мне каждый раз хочется улыбнуться. Иногда я говорю привет, в памяти оживают сны, когда мы виделись, но на этом я опускаю себя на землю. С каждым разом получается всё легче. По крайней мере мне очень хочется себя в этом убедить: без Джека моя жизнь обретает очертания чего-то настоящего, без него она не заканчивается и не теряет красок.
Спустя ещё неделю, проверяя по пути на работу электронную почту, я вижу ответное письмо от Мелиссы. Дыхание тут же замирает. Взгляд падает на начало письма, где стоят сплошные восклицательные знаки после моего имени. Я забываю, как дышать, и дрожащей рукой открываю ответ Мелиссы. Не успеваю даже вникнуть в короткий, но эмоциональный текст – иначе откуда столько восклицательных знаков? – как Мелисса звонит сама.
– Алло? – робко отвечаю я, прикрывая микрофон телефона ладонью. – Доброе утро, Мелисса.
– Роуз! – радостно кричит она. – Ты мне нужна сегодня же! Срочно! Это очень-очень срочно!
Я потеряла дар речи и могла лишь мычать что-то неразборчивое. Салон автобуса показался душным, ноги подкашивались. Мне хватило ума уцепиться за поручень и выскочить на улицу. Теперь до работы придётся идти быстрым шагом, чтобы не опоздать, но мне явно стало легче.