Знаменитые Водолеи - стр. 24
Второй фильм – последняя комедия Леонида Гайдая «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди», где Харатьян сыграл еще одну главную роль – кагэбэшника Федора Соколова. Правда, пришла она к нему не сразу. Дело в том, что сразу после завершения работы над «Частным детективом…» Гайдай пообещал Харатьяну, что вскоре снимет продолжение этой истории и, значит, опять пригласит его на главную роль. Но 31 декабря 1990 года режиссер внезапно позвонил актеру и буквально огорошил его сообщением: дескать, извините, Дмитрий Вадимович, но мой новый фильм будет про другое и герой там будет уже не частный детектив, а сотрудник КГБ. Харатьян рассчитывал, что Гайдай пригласит на эту роль именно его, но режиссер тогда этого не сказал. На том они и расстались.
Надо отдать должное Харатьяну – он не обиделся на Гайдая и, когда начался отбор исполнителей на роли (весной 91-го), даже помогал ему советами. В итоге именно он посоветовал режиссеру обратить внимание на актера Александра Кузнецова (прославился главной ролью в фильме «Джек Восьмеркин – американец»). Его и решил снимать Гайдай. И по всем приметам должен был снять, поскольку тот является астрологическим «родственником» Харатьяна – тоже родился в год Свиньи (1959), только в другом месяце – 2 декабря (Стрелец). Короче, у них с Гайдаем была зодиакальная гармония. Но вмешались непредвиденные обстоятельства.
Съемки фильма должны были происходить в США, а Кузнецов давно собирался туда уехать навсегда, да все не было удобного случая. А тут он сам шел ему в руки благодаря фильму Гайдая. Но если бы такое случилось, то фильм вряд ли бы удалось доснять. Видимо, все это дошло до ушей и разума Гайдая, и он отказался от услуг Кузнецова. И предложил роль Харатьяну, которую тот с удовольствием принял. Так он снова оказался в одной упряжке с человеком, рожденным в год Собаки.
Между тем с другой Собакой – своей женой Мариной Майко – Харатьян тогда едва не развелся. И всему виной было его питие, с которым он никак не мог развязаться. И ведь работы у него тогда было достаточно, и поездок по стране масса – ан нет, все равно без алкоголя жизнь казалась пресной. Д. Харатьян вспоминает:
«У меня тогда появился синдром Олега Меньшикова – не давать интервью. Все достало – залезли во все доступные и недоступные места. Я был выхолощен насквозь. Еще я ездил с концертами – 200–300 раз одно и то же. Кошмар! Это продолжалось около двух лет. После этого мне было все равно. Я был абсолютно безразличный, потухший человек. Глаза у меня были потухшие. Мне ничего не нужно было в этой жизни, абсолютно. Ничего меня не радовало, ничего не интересовало, даже женщины…»
В алкогольном угаре Харатьян попадал в самые разные неприятные истории. Так, в Ялте он выпил лишнего, и прямо на улице его раздели неизвестные – сняли с него дубленку, шарф, часы. В другой раз он «под градусом» сел за руль автомобиля и едва не погиб – врезался в бордюр.
Устав от этих «художеств», жена поставила вопрос ребром: либо я, либо водка. Харатьян выбрал первое – он вновь «зашился». В итоге семью от развала он тогда сберег.
В период 1993–1995 годов Харатьян добавил в свой послужной список роли еще в нескольких фильмах. Среди них: Северцев (главная роль) в «Новом Одеоне», Александр Бахметьев в «Доброй ночи!», лейтенант Парсонс в «Сердцах трех-2», Людовик XIV и Филипп Марчиали в «Тайне королевы Анны, или Мушкетеры двадцать лет спустя» (все – 1993), Саша в «Тараканьих бегах» (1994).