Знак Нефертити - стр. 7
– ...Фуксия уже не в тренде, это в прошлый сезон по фуксии все с ума сходили... – ворвался в мысли журчащий Оксанин голосок. Подняла голову, глянула на нее удивленно:
– Что?
– Я спрашиваю, каким лаком ногти покрывать... Вот у меня тут красный, розовый, бежевый...
– А... Да мне все равно, Оксаночка. Ну, давайте бежевый.
Все! Больше не будет ни о чем таком думать! Вон, лучше за ловкими Оксаночкиными ручонками наблюдать, за кисточкой с бежевым лаком, за возникающей на глазах ухоженной красотой. Все-таки ухоженные руки – не малая часть женской жизни. Как-то поувереннее себя сразу чувствуешь... Все, все! Больше не думать!
И получилось. Ящерка испугалась, скрылась в гнезде подсознания, уступила место обыденным заботам. Надо еще в супермаркет заскочить, в доме холодильник совсем пустой... Да, еще химчистка! И Остапенко нужно позвонить, отпроситься на утро. Сказать, что сантехник утром придет... Или еще что-нибудь такое придумать, отвлеченно-бытовое.
Утром бежала в поликлинику, как партизан на задание – поезд взорвать. Не хочет партизан его взрывать, а надо. И настроение было соответствующее – немного пришибленное. Сам бомбу подложишь, сам от взрыва и погибнешь... В себя только потом пришла, уже на работе. Глянула в справку, которую вчера новенькая Ксения Максимовна для Остапенко наворотила, глаза от ужаса на лоб полезли... Нет, чему их в нынешних институтах учат? Элементарных вещей не знают – где мухи, а где котлеты... Все, все надо переделывать, и пусть эта Ксения Максимовна притухнет за своим компьютером и не высовывается даже!
– Ань, привет... – заглянула в дверь Таня Васильчук, подруга-приятельница из отдела экспертизы. – Может, чаю попьем?
– Нет, Тань, не могу пока... Мне тут работу подкинули – часа на два! – выразительно указала глазами в сторону монитора, за которым пряталась Ксения Максимовна.
– Ну, понятно... – в тон ей сочувственно произнесла Таня. – Ладно, работай, чего уж теперь делать, доля наша такая – все на себе тащить... А ты завтра в бассейн идешь, Ань?
– А что, завтра уже суббота?
– Ну, ты даешь... Ничего себе, заработалась... Сегодня к твоему сведению пятница, короткий день, до пяти!
– Ой, точно! Сегодня же до пяти! – вспомнила она радостно, – а мне как раз надо пораньше...
– А куда тебе надо?
– Да так... По одному делу.
– Понятно. Так в бассейн завтра идешь или нет? Ты уже три субботы пропустила, абонемент пропадает! Смотри, больше не дадут, лишат халявного удовольствия!
– Не знаю, Тань. Может, и пойду. А может, и нет... Не знаю.
– Ладно, я позже зайду, работай...
Так им и не удалось попить чаю в этот день. Работы навалилось – пропасть. И всем срочно, и всем подай... Вроде и народу в отделе много, а работать некому! Сплошь одни Ксении Максимовны, только постарше да понаглее...
Все, пять часов. Пусть срочные бумаги несделанными остаются, надо бежать. Хорошо, хоть у Остапенко отпрашиваться не пришлось, и впрямь забыла, что пятница – короткий день.
Кушетка у кабинета Козлова Г.Г. оказалась пустой. Никого. Постучала в дверь, заглянула...
– Да, заходите! – поднял он от бумаг сосредоточенное лицо. – Присаживайтесь, я сейчас... Вы ведь у нас Лесникова, да?
– Да. Я Лесникова. Анна Васильевна.
– Так, Лесникова, значит... Погодите...
Он шустро принялся перебирать серые плотные конверты, кучкой устроившиеся на углу стола. Вытянул один, глянул в его нутро, хмыкнул озадаченно, побарабанил пальцами по столу. Потом снова потянулся руками к конвертам, вытянул еще один, близоруко поднес к глазам.